История капитала от «Синдбада-морехода» до «Вишневого сада». Экономический путеводитель по мировой литературе

Широкая деревенская улица была залита народом. Было уже много пьяных. Народ бежал со стеклянною посудиной, с квасными жбанами и просто с ведерками. Слышалось пьяное галденье, хохот, обрывки песен. Где-то надрывалась гармония. …

Приказчики стояли у магазинов и смотрели на одуревшую толпу. Какие-то пьяные мужики бежали по улице без шапок и орали:

– “Стабровка” три копейки стакан!.. Братцы!.. Три копейки!..

Вахрушка отведал сначала “прохоровки”, потом “стабровки”, потом опять “прохоровки”, – сидельцы все понижали цену. В кабаке Прохорова один мужик подставлял свою шапку и требовал водки.

– Лей!.. Пусть и шапка пьет!

Каждый старался пробиться к кабацкой стойке «с отчаянною энергией умирающего от жажды». Закончилось все тем, что старик, наконец, свалился мертвецки пьяным у прохоровского кабака». Старик оказался по-своему прав, что воспользовался дармовой услугой по максимуму: «Вечером этого дня дешевка закончилась. Прохоров был сбит и закрыл кабаки под предлогом, что вся водка вышла. Галактион сидел у себя и подсчитывал, во сколько обошлось это удовольствие. Получалась довольно крупная сумма…».

Конкурент повержен, но и простой народ тоже. Отец, тот самый Михей Зотыч, который строит мельницу, выговаривает Галактиону: «А я-то вот по уезду шатаюсь, так все вижу: которые были запасы, все на базар свезены. Все теперь на деньги пошло, а деньги пошли в кабак, да на самовары, да на ситцы, да на трень-брень… … Бога за вас благодарят мужички… Прежде-то все свое домашнее было, а теперь все с рынка везут».

Думаю, что процесс монополизации рынка, описанный в романе «Хлеб», что называется, типический. (У филологов в ход термин «типический герой», так давайте же будем считать, что можно описать и «типические процессы»). Экономическая сущность монополии состоит в том, что, безраздельно господствуя на рынке, она может устанавливать цены выше тех, которые сложились бы при конкуренции, за счет чего получать дополнительную прибыль. Однако монопольное положение не так просто завоевать. Один из классических приемов – демпинг, то есть продажа товара по заниженным ценам, зачастую ниже себестоимости. К демпингу прибегает, как правило, самая мощная компания на рынке, с самыми глубокими карманами, ведь какое-то время убытки надо финансировать и выиграет тот, кто сможет продержаться дольше. Как мы видели, именно при помощи демпинга монополизируют рынок водки. А вот для захвата рынка зерна пользуются зеркальным приемом – устанавливают цены выше той, которую могут дать мелкие независимые мельницы. Об этом речь пойдет ниже{Однако, вытеснив конкурентов с рынка и установив высокие цены, монополия создает угрозу для себя самой. Ведь высокие цены будут привлекать новых конкурентов, как варенье – мух, и среди них может найтись еще более мощный игрок. То есть дело не только в том, чтобы остаться на рынке в одиночестве, для того, чтобы это положение стало устойчивым, необходим какой-либо барьер на вход для «чужих». Это могут быть высокие первоначальные капзатраты, ограниченное количество лицензий (как сегодня в мобильной связи – их на Москву три) и т.п. Запольские купцы это понимают. С одной стороны, в родном регионе стараются монополизировать все, что можно – винокуренный бизнес и питейную розницу, скупку зерна и помол хлеба, банковское дело. Но вот предотвратить попадание на местный рынок товара из других областей труднее. Для этого они стараются монополизировать и перевозку, создавая собственное пароходство. Об этом – ниже.}.

Все это было возможно, потому что антимонопольного законодательства в XIX веке не существовало. Сейчас же такое невозможно: рыночная доля одного продуктового ретейлера ограничена примерно третью рынка. Какие деньги делались на монополизации рынка, иллюстрирует тот факт, что состояния Рокфеллеров и Вандербильтов в пересчете на нынешние деньги существенно превышают состояния даже ведущих «форбсов»{Сленг от названия американского журнала Forbes, который ежегодно составляет рейтинг самых состоятельных людей мира и США.} – самых богатых людей мира. Джон Рокфеллер был гораздо богаче Билла Гейтса!

Вернемся, однако, к объяснениям Флегонта Васильевича, каким образом всех суслонских положат на лопатки: