История Хэйкэ

– Ты – мой враг, но ты и мой брат. Я стрелял только в звезду над твоим шлемом. Но если ты пожелаешь, я могу сделать более меткий выстрел, – ответил Тамэтомо.

Разъяренный, он зарядил лук другой стрелой. Один из воинов Ёситомо в тревоге за жизнь командующего бросился вперед, намереваясь сбить коня Тамэтомо с ног. Но вот послышался сдавленный стон. Воин, чье горло проткнула стрела Тамэтомо, рухнул на землю, оросив ее своей кровью.

Обе армии сошлись теперь в рукопашном бою не на жизнь, а на смерть. Погиб ближайший соратник Тамэтомо, в живых осталось всего несколько воинов из Кюсю. Боевые возможности лука Тамэтомо сильно уступали мощи многократно превосходящих сил Ёситомо. Внезапно наступила темнота, хотя до прихода ночи еще оставалось несколько часов, а солнце в черных клубах дыма висело как медный диск на западном небосклоне.

Немного раньше Ёситомо направил в императорский дворец гонца с посланием, в котором говорилось:

«По состоянию дел на данный момент бой достиг критической стадии. Не могу поручиться за то, что произойдет, если противник получит этой ночью подкрепления. Сражение может распространиться на столицу. Мы победим лишь в том случае, если подожжем дворец в пригороде Сиракава. Поскольку я очень опасаюсь осквернения соседних святынь и насилия над жителями столицы, прошу вашего разрешения на поджог дворца. Если поступит приказ продолжать сражение, мы так и будем действовать».

В ответ сообщалось, что Ёситомо может действовать по своему усмотрению. Вслед за этим его воины подожгли одно из зданий дворца с наветренной стороны. Поскольку в течение нескольких дней не выпало ни капли дождя и дерево построек высохло до предела, пламя благодаря порывистому западному ветру быстро распространилось на конюшни и служебные помещения в южной части дворцового комплекса. Вскоре и его северная часть была охвачена огнем.

– Они решились на это! Я опасался пожара больше, чем воинов Ёсимото. Он знает, как победить.

Тамэтомо стоял на поле брани среди тел павших товарищей и смотрел, как вздымаются к небу языки пламени. От отчаяния его разбирал нервный смех.

– Он бесстрашен, а я боюсь за старого отца. Нужно найти способ безопасно уйти отсюда.

Собрав оставшихся воинов, Тамэтомо верхом на коне помчался галопом сквозь тучи стрел.

Тамэёси с пятью сыновьями весьма успешно оборонял Западную и Южную стены дворцового комплекса, но Тадамаса, державший оборону на Восточной стене, несколько раз просил помощи, когда противник прорывался внутрь. У него было все, кроме решимости сражаться, поскольку поражение казалось неизбежным. Пламя пожара перепрыгнуло через стены и неудержимо передвигалось от дерева к дереву, подступая к самому дворцу и обволакивая его дымом.

Глава 16. Мечи и стрелы

Воинственные крики воинов и свист стрел приближались к воротам дворцового комплекса подобно буре. В самом дворце раздавались возгласы отчаяния, топот бегущих ног разносился гулким эхом по его галереям.

– Вашим жизням угрожает опасность!

– Где его величество? Он должен бежать…

– Враг у ворот! Нельзя терять ни минуты! Или бегство, или пламя поглотит нас!

Придворный Иэхиро с сыном ворвались в покои, где находились экс-император Сутоку и его слуги, парализованные страхом.

– Надо идти к малым Южным воротам – через них мы еще можем выбраться отсюда. Бежим немедленно!

Край балюстрады, протянувшейся вдоль всей длины покоев, внезапно охватило пламя. Вскоре там возникла сплошная стена огня, от которой удушливый дым уходил вниз, обволакивая людей, которые находились под балюстрадой, и их лошадей. Экс-император Сутоку, которого спешно усадили верхом, был совершенно не способен удержать пятящуюся лошадь, пока секретарь экс-императора не погнал ее к воротам. За ним последовал Ёринага вместе с придворным, занявшим второе седло на его лошади. Комплекс построек в северной части дворцовой территории превратился в сплошную громыхающую горящую массу. Пламя поглощало дерево за деревом, распространяя искры. Огненный смерч гонял людей и лошадей из стороны в сторону.

Лошадь с экс-императором Сутоку помчалась галопом к северу от пригорода Сиракава, другие всадники и пешие воины в замешательстве следовали за ним, пока не отстали на значительное расстояние.

Когда конь Ёринаги промчался галопом через малые ворота, министр с глухим стоном вывалился из седла, увлекая за собой придворного. Другие всадники, подъехавшие узнать в чем дело, обнаружили Ёринагу, корчившегося в агонии. Шальная стрела проткнула ему шею. Из раны хлестала кровь, быстро заливая его охотничью куртку бледно-голубого цвета.