История Христианской Церкви. Том I. Апостольское христианство (1–100 г. по Р.Х.)

Он проповедовал чистейшее учение как непосредственное откровение Своего Небесного Отца, руководствуясь своим собственным опытом и интуицией, с силой и властью, которые требовали безусловного доверия и послушания. Он поднялся над предрассудками партий и сект, над суевериями Своего времени и народа. Он обращался к ничем не защищенному сердцу человека и прикасался к самым чувствительным участкам совести. Он возвестил пришествие духовного Царства, которому предстоит вырасти из маленького семечка в могучее дерево, — Царства, которое, словно действующая изнутри закваска, постепенно распространится по всем народам и странам. Он твердо придерживался этого грандиозного замысла, который не мог родиться в голове обычного человека, и Он оставался верен ему даже в минуты самого страшного унижения, когда стоял перед судом иудейского первосвященника и римским прокуратором и когда Его, словно злодея, распинали на кресте. Об истинности этого замысла свидетельствует каждая страница истории церкви и каждая миссия, существующая на земле.

Чудеса или знамения, которыми сопровождалась Его проповедь, сверхъестественны, но вовсе не противоестественны: в них проявлялась Его власть над человеком и природой — не нарушение закона, а проявление высшего закона, превосходство разума над материей, превосходство духа над разумом, превосходство божественной благодати над человеческой природой. Все они имеют высочайшее нравственное и глубоко символическое значение, обусловлены исключительно благой волей и направлены на благо людей, в отличие от лукавого мошенничества и бесполезных, бессмысленных чудес, о которых говорится в апокрифической литературе. В Его чудесах не было никакого хвастовства, они совершались с такой свободой и легкостью, что их называют попросту Его «делами». Они были осязаемым подтверждением того, чему Он учил, и естественным отражением Его неповторимой личности. Отсутствие чудесных дел в жизни столь удивительного Человека было бы величайшим из чудес.

Его учения и чудеса подкреплялись чистотой и святостью Его личной и общественной жизни. Он мог бросить Своим злейшим врагам вызов: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» — хорошо зная, что Его невозможно упрекнуть ни в малейшем грехе.

Венцом Его деятельной праведности стало пассивное послушание на кресте, когда Он с готовностью покорился святой воле Бога. Он был ненавидим и гоним иудейскими священниками, предан в их руки Иудой, обвинен лжесвидетелями, осужден синедрионом, отвергнут народом, оставлен Петром, но представитель римского закона и права провозгласил Его праведным, плачущая Мать и верные ученики были рядом с Ним. Словом и молчанием Он проявил в этот мрачный час кротость агнца и достоинство Бога. С молитвой за Своих убийц Он вверил душу Небесному Отцу и умер со словами: «Совершилось!». Он умер прежде, чем достиг зенита человеческой жизни. Спаситель мира умер молодым! Он умер постыдной смертью на кресте, праведный за неправедных, невинный за виновных, добровольно принеся Себя в жертву бесконечной любви, чтобы примирить мир с Богом. Он победил грех и смерть на их территории и тем самым искупил и освятил всех, кто готов принять Его дар и последовать Его примеру. Он учредил вечерю Господню, чтобы увековечить память о Своей смерти, а также об очистительной и искупительной силе Своей крови.

На третий день Он воскрес из мертвых, Победитель смерти и ада, Князь жизни и воскресения. Он неоднократно являлся Своим ученикам; Он поручил им проповедовать Благую Весть воскресения всякой твари; Он занял Свой небесный престол и через сошествие Святого Духа основал Церковь, которую с тех пор всегда защищал, питал и утешал, которую обещал не оставлять и в преддверии времени, когда вернется в славе, чтобы судить живых и мертвых.

Таков лишь скудный конспект истории, которая рассказана евангелистами с детской простотой, но которая по длительности и силе воздействия превзошла самое изысканное мастерство писателя–историка. Евангелисты скромно воздержались от привнесения собственных впечатлений в летопись слов и дел Господа, Чью славу, «славу, как Единородного от Отца, полного благодати и истины», они видели.