История Киева. Киев капиталистический

Вечером того же дня в Городском театре был назначен спектакль «Сказка о царе Салтане». Усиленные наряды полиции на улицах, тщательная охрана входов театра, предварительный осмотр его подвальных помещений, проверка билетов полицейскими чинами, казалось, исключали всякие неожиданности. В блиставшем огнями роскошном зале собралось лишь избранное общество. Не каждый генерал мог добиться входного билета. Лишь 36 мест партера были отданы в распоряжение генерала Курлова для чинов охраны.

В 9 часов прибывает Николай ІІ с двумя дочерьми – Ольгой и Татьяной. Рядом с ним наследник болгарского престола князь Борис, великие князья Андрей Владимирович и Сергей Михайлович. Столыпин занимает пятое место в первом ряду у левого прохода, недалеко от императорской ложи.

Во время второго антракта, когда зал опустел, стоящий у рампы Петр Аркадьевич беседовал с бароном В. Фредериксом, В. Сухомлиновым и графом И. Потоцким. Подошедшему В. Коковцеву Столыпин посетовал на скверное настроение, сказав при этом, что «чувствует себя целый день каким-то издерганным, разбитым» и на прощание сказал: «Как я вам завидую, что вы едете в Петербург! Возьмите меня с собой…» Через две минуты раздался выстрел, который круто изменил ход истории.

Дадим слово тому же Гирсу: «В театре громко говорили, и выстрел слышали немногие. Когда в зале раздались крики, то все взоры устремились на Столыпина, и на несколько секунд все смолкло. П.А. как будто не понял, что случилось. Он наклонил голову и посмотрел на свой белый сюртук, который с правой стороны под грудной клеткой уже заливался кровью. Медленными и уверенными движениями он положил на барьер фуражку и перчатки, расстегнул сюртук и, увидев жилет, густо пропитанный кровью, махнул рукой, как будто желая сказать: „Все кончено!“ Затем он грузно опустился в кресло и ясно и отчетливо, голосом, слышным всем, кто находился недалеко от него, произнес: „Счастлив умереть за царя!“ Увидев Государя вошедшего в ложу и ставшего впереди, он поднял руки, и стал делать знаки, чтобы Государь отошел. Но Государь не двигался и продолжал на том месте стоять, и Петр Аркадьевич, на виду у всех, благословил его широким крестом.