История Киева. Киев капиталистический

Чувство Ольги к мужу не остудил даже его проигрыш на киевской бирже, который разорил семью. Ведь после того, как умер ее отец, им досталось огромное наследство. Правда, вместе с ним вокруг новоявленного богача Шолома начали кружиться жулики и спекулянты. Внимая их речам, писатель пустился в биржевые спекуляции, промотав за пять лет колоссальное состояние. Не раз именно Ольге приходилось держать ответ перед многочисленными кредиторами. Это она отдавала долги мужа, который, по некоторым данным, находился в постоянных разъездах не только с целью литературных чтений, но и чтобы не встречаться с кредиторами.

Во многом именно попытки поправить финансовое состояние семьи ухудшили, в конечном счете, здоровье писателя, веселый и одновременно печальный взор которого угас 13 мая 1916 года. В последнем пункте его завещания написано: «Последняя моя воля, обращенная к наследникам, и просьба к моим детям: оберегать мать, скрасить ее старость, усладить её горькую жизнь, оберегать её разбитое сердце…»

И создается впечатление, – если бы вторая часть жизнеописания великого писателя всё же увидела свет, то большая часть была бы посвящена Голде Лоевой. Ведь в немалой степени именно благодаря Ольге Лоевой Шолом-Алейхем вошел в историю мировой литературы как известнейший еврейский писатель.

Самый киевский Бродский…

«Что я Бродский, чтобы кушать рыбу каждый день?» – говорил словами своего героя Шолом-Алейхем.

Не имеет значения, к кому мы испытываем ксенофобию – к евреям, украинцам, немцам, русским или американцам… Потом всегда становится стыдно. Или противно. Плохие народы и нации бывают только в творениях прислуживающих правящей власти литераторов. И в головах их хозяев. А также в искаженном сознании объектов воздействия. Это прослеживается испокон века, даже в летописях, даже в Святом Письме.

Ни в одном из советских энциклопедических изданий вы, однако, не найдете упоминания, что из Брод берет свое начало династия крупных российских предпринимателей и фундаторов отечественной свеклосахарной промышленности – Бродских. Ответ можно найти в еврейской энциклопедии Брокгауза и Эфрона, из которой узнаем, что примерно в XVI веке здесь поселилось семейство Твиас-Шор, которое дало местной еврейской общине ряд известных раввинов и коммерческих деятелей. Но в своем рассказе упомяну лишь об одном из них – Меире Шоре, с которого, собственно, и начинается уже новая фамилия – Бродские.

Меир родился в семье ученого раввина Александра Твиаса-Шора – автора ряда известных тогда религиозно-философских трактатов. Родитель его, вероятно, видел в нем продолжателя своих духовных дел и исследований. Однако Меир выбирает другой жизненный путь и для этого покидает родные пенаты, переезжая в поисках своей судьбы в местечко Златополь Киевской губернии. В память о своей «малой родине» он принимает фамилию Бродский, оставляя наряду с нею свою исконную – Шор. О деятельности Меира нам известно лишь то, что, женившись здесь на дочери местного богача, он сравнительно успешно занимается коммерцией, своим пяти сыновьям оставляет немалое наследство. И надо сказать, что все они отцовские капиталы использовали успешно. Но особенно выделялся из них финансовыми способностями, коммерческой и благотворительной деятельностью, а также широкой предприимчивостью на промышленном поприще снискавший титул «сахарного короля» Израиль Меирович (Маркович) Бродский.

После смерти отца и раздела имущества он унаследовал немалый по тем временам капитал в размере 40 тысяч рублей, с которым и начал свой сахарный бизнес. Коммерческое и предпринимательское чутье подсказывает ему, как и графу Алексею Алексеевичу Бобринскому, что постановка этого дела в Украине на широкую промышленную основу открывает огромные возможности.

Но если граф Бобринский, располагавший значительными капиталами, получаемыми из собственных вотчин и имений, и имевший «крепкие тылы» в виде родственных связей, стоял достаточно крепко, вкладывая средства в новое дело, то Израиль Бродский рисковал своим благополучием. Но у него получилось значительно приумножить свои капиталы. Поначалу он приобрел захиревший Лебединский сахарный завод, который производил сахарный песок, и, переоборудовав его, наладил здесь выпуск пользовавшегося большим спросом рафинада. Реконструкция завода, произведенная им, быстро позволила довести производство сахара на заводе с десятка тысяч до миллиона пудов ежегодно.

Развивая и расширяя дело, Израиль Маркович основывает Александровское товарищество сахарных заводов, являвшееся на то время самым крупным промышленным объединением в области сахарного производства.