История Киева. Киев литовско-польский

Еще одно любопытное дополнение. В 1605 году в багаже Марины Мнишек была впервые привезена в Москву вилка. На свадебном пиру в Кремле демонстративное использование вилки шокировало московское боярство и духовенство. В дальнейшем этот столовый прибор расценивался как символ чуждого происхождения «Лжедмитрия» (в то время использовали только ложки).

* * *

А еще следует напомнить и об Адаме (Александровиче) Вишневецком (ок. 1566–1622) – руськом магнате из рода Вишневецких, владельце обширных земель на территории современных Украины и Беларуси. Он был активным сторонником православия в Речи Посполитой. Единственный сын князя Александра Александровича Вишневецкого (1543–1577) и Александры Андреевны Капусты.

В конце XVI века князь Александр Вишневецкий, отец Адама, завладел обширными землями по реке Суле в Заднепровье. Польский сейм закрепил за ним приобретения на правах собственности. Занятие территорий, которые издавна тяготели к Чернигову, привело к пограничным столкновениям. Князья Вишневецкие отстроили городки Лубны и Прилуки. Адам Александрович Вишневецкий унаследовал от своего отца вместе с новопостроенными городками и вражду с Московским царством. Царь Борис Годунов в 1603 году приказал сжечь спорные городки Прилуки и Снетино. Люди Вишневецкого оказали сопротивление, с обеих сторон были убитые и раненые.

Адам Вишневецкий известен тем, что именно перед ним и его родственником Константином Вишневецким (1564–1641) Григорий Отрепьев, находившийся в 1603 году на службе в поместье А. Вишневецкого в Брагине, впервые открыто заявил о себе как о спасшемся царевиче Дмитрии. Вишневецкий, уверенный, что это настоящий сын Ивана Грозного, поддержал самозванца. Потом князь Адам участвовал в походе на Москву. В мае 1606-го попал в плен и был выслан в Кострому, в 1607-м вернулся на родину. Вместе с православным магнатом князем Романом Рожанским присоединился к отряду в несколько тысяч конников, который вместе с Лжедмитрием II пошел на Москву. По прибытии в Орел был назначен конюшим при дворе Лжедмитрия II. Однако вскоре Вишневецкий вновь вернулся домой.

* * *

Перейдем к очень важному вопросу, который мало освещался как российскими, так и украинскими учеными. Я имею в виду попытки «вечного соединения» Речи Посполитой и Московии. Нет, события 1613 года, выдуманный «героический подвиг костромского крестьянина Ивана Сусанина», реальные Минин и Пожарский, изгнавшие поляков из Москвы, остались в памяти народной в виде памятников, музыкальных произведений, фильмов и прочих произведений искусства.

Взять, например Сусанина, одного из любимых народных героев. Когда кто-то не туда ведет, то его называют этим именем. В энциклопедии (1989) читаем: «Сусанин Иван Осипович(?—1613) – герой освободительной борьбы русского народа нач.17 в. против польских интервентов. Зимой 1613 завел отряд польс. захватчиков в непроходимое болото, за что был замучен». Зачем зимой в болото заманивать, а не в чащу? Ждать пока оно растает и засосет интервентов?

Тут всё «высосано из пальца»! Уже не раз писалось, что не мог на тех землях оказаться отряд «захватчиков». Да и имел ли место подобный случай? Конечно, нет! Вряд ли существовал в реальности и Иван Сусанин. Всю эту белиберду, которой и так невероятно много в отечественной литературе, понимаешь, когда смотришь на дату написания либретто бесспорно гениальной оперы М. И. Глинки «Жизнь за царя» – так изначально называлась опера «Иван Сусанин». Дата – 1836 год – через 5 лет после Польского освободительного восстания, когда Варшава после штурма русских войск под командованием Суворова была потоплена в крови. Тогда нужно было показать любовь народа к батюшке-царю, изобразить жестоких поляков, а в конце громко спеть: «Славься ты, славься наш русский народ!» В то время, даже в переводе Н. Полевого «Гамлета», в сцене «На морском побережье», принц Датский возвращается с войны не со славянами, как в оригинале, а с… поляками.