История Китая

В династических хрониках со времен Хань можно найти сведения о происхождении выдающихся людей Китая; однако перед началом правления династии Мин в этих записях значатся только наиболее выдающиеся представители каждого поколения. От более поздних времен до нас дошли сведения и о менее знаменитых людях. В эпоху Тан поступление в императорскую школу государственной службы (иногда она называлась университетом) открывало дорогу к государственным должностям. Это учебное заведение имело лучшую в Китае библиотеку. В провинциях, даже самых богатых, больших библиотек почти не было. Численность населения Чанъани времен династии Тан, которое было гораздо больше, чем население самых крупных центров в провинциях, говорит о том, что проживание в этом городе давало потенциальным чиновникам значительные преимущества. В эпоху Мин и позднее столица государства Пекин не был главным центром образования и культуры. Его в этом смысле обошли Ханчжоу, Суч-жоу и Кантон, центр мысли юга страны.

Образ жизни образованных семей хорошо известен из хроник последних шестисот лет. Можно только предполагать, насколько такой же образ жизни существовал и в более ранние времена. Семьи ученого дворянства, возможно, и владели земельными угодьями, но они не жили в своих поместьях. Их домом был город, а поместье было лишь источником дохода. Характерной чертой Китая является то, что в деревне, где, по сути, хозяевами были дворяне, господских домов было очень мало. В Китае нет древних замков, нет усадеб, где живут старейшины рода. Даже дома землевладельцев, фактически живших в сельской местности, не были большими и роскошными. Конечно, они были более просторными и лучше спланированы, чем дома крестьян, но принципиальных различий между ними не было.

Учеба будущих ученых-чиновников начиналась очень рано. С четырех лет ребенка учили выводить большие иероглифы на бумаге, показывая ему, в каком порядке должны писаться элементы иероглифов. Когда ему исполнялось семь лет, он уже был грамотным в том смысле, что умел читать и писать ряд иероглифов (при этом ему было известно лишь их основное значение), а также он начинал учить «Канон из тысячи иероглифов», конфуцианское эссе моралистического характера в стихах, которое отличается тем, что в нем использована тысяча иероглифов, зарифмованных в четверостишия. Молодой ученик должен был выучить это произведение наизусть, не понимая при этом его смысла. В этом ему помогал учитель. Ученик стоял спиной к учителю, в руках у которого была тонкая палка. При малейшей ошибке, допущенной учеником, на его спину обрушивался удар палкой. Такая система обучения традиционно называлась «спинной». После «Канона из тысячи иероглифов» ученик приступал к изучению других классических текстов: «Великого учения» и «Книги песен». Метод обучения был очень похож на вышеупомянутый: ученику не объясняли значения текстов до тех пор, пока он не заучивал их наизусть. Это было упражнение на тренировку памяти, очень эффективное для того, чтобы развить именно фотографическую память, которая, однако, была мало нужна в каком-то другом виде деятельности. Только после того как ученик запоминал текст до конца, ему разрешали переходить к следующей стадии обучения. Он начинал учить комментарии к конфуцианским классическим текстам, созданным в течение нескольких веков.

Так проходили годы, и усердный и способный студент обогащался новыми знаниями и мог уже читать наизусть копии всех конфуцианских текстов. В учебный план также входили истории династий. Отдельные части этих текстов весьма трудны, однако к тому времени, когда относительно молодой человек приступал к их изучению, они достаточно легко давались ему. Из учебного плана были исключены буддийские тексты, равно как и знаменитые романы династий Мин и Цинь. И горе было тем студентам, которых заставали за чтением одного из этих произведений!

Развлечений у студентов практически не было. Студентам почти не разрешалось заниматься спортом. Они никогда не бегали, не прыгали, не плавали. Существовала игра наподобие современного футбола, в ходе которой требовалось, действуя только ногой, не давать мячу упасть на землю. Однако даже в романах об этой игре писали как о легкомысленной забаве молодых бездельников. Верховая езда была прерогативой только людей благородного происхождения, членов императорской семьи. Обычно считалось, что охота причиняет большой ущерб урожаю, выращенному крестьянами. А вот рыбная ловля была весьма популярна среди студентов. Ее поощряли и всячески развивали великие люди прошлого, и рыбная ловля является темой многих известных пейзажей. Студент мог также наблюдать за птицами, наслаждаться природой, сидя в горном домике, играть на лютне, сочинять стихи и писать картины.