История Китая

Целью образования стала подготовка молодых людей к сдаче экзамена на поступление на гражданскую службу. Именно сдача этого экзамена могла открыть дорогу к власти и богатству. Постепенно число образованных людей среди чиновников увеличилось. Переход власти от военной аристократии к гражданским чиновникам был небыстрым, но неуклонным. Даже когда, казалось, власть вновь переходила к военным, как это, например, было в конце правления династии Тан, этот возврат оказывался эфемерным, означавшим лишь временный захват власти военными в эпоху смуты. При династии Сун, когда империя воссоединилась и был восстановлен мир, ученые-чиновники достигли поры расцвета: никогда раньше они не обладали такой властью. Несколько веков спустя европейцы назовут представителей этого класса «мандаринами» (слово, заимствованное из малайского языка португальцами, которое означало «советник»). Характерной чертой мандарина было не происхождение, а образование.

Новое образованное дворянство утверждало (или предпочитало утверждать), что они всегда находились у власти. В своих исторических трактатах они говорили о военной аристократии, которая была их предшественницей у руля власти, как о людях, которые достигли высокого положения пройдя через систему экзаменов, а не благодаря семейным связям. Они просто не признавали, что в стране произошли значительные социальные изменения. Таким образом, сами ученые создали миф о неизменности Китая, возможно, в результате своего подсознательного стремления выявить древнейшие легенды своего народа, легенды, которым они поклонялись и воспринимали как модель поведения и управления страной.

В течение почти всей истории Китая ни одна другая социальная группа не могла сравниться с учеными по влиянию на общество. Отсутствие мощного класса священнослужителей сделало ученых стражами традиционной морали и этики, а также главными учителями и управленцами. В Европе же образованием чаще всего занималась церковь, причем даже после Реформации; однако в Европе священники и учителя не были одновременно магистратами, судьями, главами казначейств и чиновниками, как это было в Китае. После раннего периода правления династии Тан в Китае почти не существовало потомственной аристократии (как в Европе). Родственники императора имели соответствующие титулы, однако с каждым поколением значение титулов уменьшалось на ранг, и через шесть поколений родственники императора оставались лишь со своим императорским именем. Никаких других отличий они не имели, будучи всего лишь дальними родственниками бывшего императора. Они не обладали никакой властью, которая полагалась бы им благодаря титулу. Иногда они становились государственными служащими, сдав экзамены, однако чаще их фактически отстраняли от некоторых должностей.

Купечество также считалось относительно незначительной по своему влиянию прослойкой, за исключением некоторых торговых городов на побережье вдоль реки Янцзы. Купцы и ремесленники традиционно имели весьма низкий социальный статус, ниже, чем ученые или крестьяне. Следовательно, в Китае не было сильного среднего класса: образованное дворянство, которое, так сказать, было поставщиком кадров для правящей элиты, и крестьяне, которые давали стране продовольствие и налоги. К концу правления династии Тан общество незыблемо придерживалось этого принципа и никогда не отходило от него вплоть до 1948–1949 годов.

При династии Сун экзамены стали необходимым условием для поступления на государственную службу. Кандидаты должны были превосходно разбираться в древней литературе; во время экзаменов все большее внимание уделялось этому предмету. Это немедленно сказалось на системе образования: практически исчезли те предметы, что не способствовали успешной сдаче экзаменов для поступления на государственную службу.

Китайцев отличают природные способности к математике, они прекрасные изобретатели и инженеры. Однако эти их качества не находили применения в системе образования, которую стране навязали ученые-бюрократы.

Образование стало очень сложным. Ученики должны были писать классическим каллиграфическим шрифтом; они не могли говорить на разговорном китайском языке; иероглифы были неоправданно усложнены. Упрощение сделало бы образование слишком доступным. Ситуация сложилась практически тупиковая: те, что сами будучи учениками столкнулись с многочисленными трудностями при обучении, не стремились облегчить этот процесс для других. Правительственная служба была целью всего образованного дворянства; однако ни одно правительство не могло бы принять на службу всех представителей класса; необходимо было как-то ограничить число потенциальных кандидатов на государственные посты, и это делалось посредством усложнения экзаменов.