История княжеской Руси. От Киева до Москвы

Ведь и отец княжича постоянно был в седле, сформировал сильный переяславский полк, водил рати то на болгар, то на литву, то в Эстонию, то на Днепр. Мать Александра, княгиня Ростислава, была дочерью Мстислава Удалого. Но у нее-то характер был совсем не воинственным. Она много времени проводила в церкви, сама любила и приучила детей к духовному чтению, отдавала себя заботам о бедных, больных, сирых, ее называли святой [89]. Старший брат Александра, смирный и благочестивый Федор, позже был причислен к лику святых. И самого Александра в детстве считали не от мира сего. Он надолго застывал вдруг над книгой, Псалтирью или Евангелием. Или замирал, глядя в окно, не замечая окружающих. Мечтал отправиться в паломничество на Святую Землю. Отец даже не на шутку опасался, что княжич оставит свет и пострижется в монахи. Но Александру выпал другой подвиг…

Уже в восьмилетнем возрасте ему довелось втягиваться в нелегкое княжеское служение, да не где-нибудь, а в бурлящем Новгороде. В ходе политических маневров Ярослав оставил там детей, Федора и Александра под присмотром верных бояр. В 1230 г. братья во второй раз очутились на новгородском престоле, попали туда в год эпидемии и неурожая, спасали голодающих, раздавали им хлеб из княжеских запасов. А в 1233 г. пришла пора женить Федора. Подобрали невесту, новгородку Харитину, но накануне венчания жених внезапно скончался. Невеста постриглась в новгородском монастыре св. Петра и Павла, стала еще одной русской святой. А Александр оказался вдруг старшим сыном, наследником.

Годы были совсем еще юными, а дела стали совсем взрослыми. Княжич сопровождал отца в походах, постигал военную науку не по рассказам, а в боях. Постигал и искусство править. Хорошо знал, что такое новгородские бунты с перекошенными от ярости ртами, выпученными глазами, смертоубийствами. Знал и вече, заседания важных и уверенных в себе «золотых поясов», их двусмысленные речи, уловки, скрытые угрозы. Учился выделять искренних и неискренних друзей, тайных и явных врагов. Учился лавировать, договариваться, а если нужно, то и подчинять своей воле, и голос его на вече «гремел, как труба».

Обладателю гремящего голоса исполнилось лишь 16 лет, а Ярослав отправился воевать за далекий Киев и Галич, оставил Александра в Новгороде княжить самостоятельно. Не побоялся оставить, хотя обстановка в сопредельных странах была более чем сложной. Немцы после полученной трепки остерегались связываться с русскими, занялись разборками со вчерашними союзниками, датчанами. Короля Вольдемара II обманом захватили в плен, когда он охотился, потребовали уступить завоеванные им земли Ордену. Но все чаще напоминали себя литовцы. У них выделился молодой талантливый вождь Миндовг, собирал вокруг себя разрозненные племена. Они совершенно затерроризировали полоцких князей, те даже перестали толком обороняться. При набегах отсиживались в городах, предоставляя литовцам потрошить их владения. Но и грабить у них было уже нечего, отряды проходили через их княжества «транзитом», появлялись под Псковом и Смоленском.

Но литовцы были врагами и для немцев, в 1236 г. Миндовг совершил то, что пока еще не удавалось русским. Встретил главные силы Ордена меченосцев и наголову разгромил их. Под литовскими мечами сгинули великий магистр Вольквин, несколько сановников младших рангов, много рыцарей. Германское духовенство, знать, города запаниковали – а ну как под знамена Миндовга перейдут латыши с эстонцами? Тогда прощай все завоевания, барыши, дальнейшие перспективы. Епископы, орденское руководство, богатые тузы Ганзы забили тревогу, обратились к папе Григорию IX и императору Фридриху II. Монарх и первосвященник не очень ладили между собой, но в данном вопросе оба откликнулись дружно и незамедлительно.

Был объявлен новый набор добровольцев в Прибалтику, а Орден меченосцев решили объединить с Тевтонским. Это была куда более грозная сила. К меченосцам стекался всякий сброд, в Латвии и Эстонии рыцари устраивались сами по себе, своевольничали, а в результате страдали то от эстонских повстанцев, то от русских, то от Миндовга. Тевтонские крестоносцы сохранили боевые традиции, выработанные в Палестине, прочно владели Пруссией, приобрели огромное влияние в Польше. Тевтонский великий магистр Герман фон Зальц пообещал, что отныне его новые подчиненные могут не опасаться литовцев и русских. Назначил к меченосцам нового магистра Андрея Вельвена, ввел устав тевтонских рыцарей, строго подтягивал дисциплину, вливал пополнения. Обновленный орден переоделся в тевтонскую форму с черным крестом и получил название Ливонского. Прибалтику не оставлял без помощи и папа Григорий IX. В декабре 1237 г. он провозгласил очередной крестовый поход – против язычников и русских…