История Кометы. Как собака спасла мне жизнь

Мы с Фредди кормили ретриверов в одно и то же время, в одном и том же месте и не сталкивались ни с какими трудностями. У собак сложились определенные отношения. Во время еды Коди отгонял дочь от миски и ел из нее сам. Он это делал, желая убедиться, что Фредди и девочки не подкармливают Сандоз чем-нибудь вкусненьким. Сандоз никогда не обижалась, а когда Коди уходил из помещения, доедала все остатки из его миски. Комету жизнь научила, что существование – постоянная борьба за скудную пищу. Если у миски собирается несколько особей, неизмеримо возрастает опасность остаться голодной. Таков мир, в котором собака пожирает другую собаку или по крайней мере ее еду.

На первую групповую кормежку мы, как обычно, поставили миски Коди и Сандоз рядом в кухне. Длинношеии борзые предпочитают есть из мисок на подставке, поэтому Фредди еще до нашего приезда приобрела такую. Ее мы поместили в нескольких футах от еды ретриверов. Комета едва успела приблизиться к пище, как в кухню, отталкивая друг друга, ворвались Коди и Сандоз. Борзая напряглась и инстинктивно повернулась так, чтобы закрыть телом свою миску. Коди уставился на нее и прошел, нарочито агрессивно пихнув в мускулистый зад. Комета обернулась и зарычала, показав все, что осталось от ее зубов.

– Вулфи, это была не очень удачная мысль. – Фредди предостерегающе повысила голос.

Рык Кометы перешел в откровенную, брызжущую слюной угрозу. Коди тоже низко заворчал и, подняв морду, ощерился, продемонстрировав ряд гораздо более крупных, чем у борзой, зубов.

– Мне это не нравится! – бросил я. – Но им же надо когда-нибудь привыкать. Я вмешаюсь, если они набросятся друг на друга. – И подумал: «Как я это сделаю? Попытаюсь разнять палкой?» Меня прошиб пот. Ворчание Коди превратилось в громоподобный рык, и он бросился на Комету.

– Merde![4] – взвизгнула Фредди.

Но тут же все замерло, в ушах звенело лишь эхо от ее крика. Ни рыка, ни ворчания, ни лая. Чтобы не сшибаться с Коди, Комета просто отпрыгнула в сторону. Коди подошел к ее миске и, опустив квадратную морду, понюхал еду. А затем, не притронувшись, двинулся к своей миске. Он был доволен, что они с Кометой поняли друг друга.

Настала очередь Сандоз. Шерсть на ее загривке встала наподобие петушиного гребня, и она, рыча, кинулась к еде борзой. Комета замерла, глаза сузились. Не успел я что-либо предпринять, чтобы не дать войти им в клинч, как борзая взвилась в воздух перед самой мордой ретриверши. Громко тявкнув, Сандоз поспешно ретировалась в безопасное место – между ногами Фредди. Собака сообразила, что появилась третья миска, которую она может вылизать, но только после того, как с едой покончит эта кожа-да-кости новенькая. Порядок установился, территория определена. И с тех пор не случилось ни одной попытки пересмотреть систему старшинства. Теперь, соблюдая строгий порядок в стае, Комета могла учиться летней жизни на берегу озера.

5

Июнь – август 2000 года. Небраска

Я не сомневался, что прежде единственная вода, которую знала Комета, была та, что наливали в ее миску для питья. Движущаяся зеркальная поверхность озера оказалась для нее еще более загадочным явлением, чем телевизор. Собака часами стояла в нескольких футах от кромки воды, уставившись на свое отражение. Ее озадачивали и постоянные шутовские представления ретриверов. В Седоне, где она, как все собаки, ходила на поводке, у нее не было случая повозиться с другими псами, а в приюте была настолько травмирована, что не общалась с себе подобными и не дурачилась в стае.

На озере я позволил борзой гулять без поводка. Я бы никогда на это не решился, если бы наш участок не представлял собой остров, ограниченный озером, каналом и крутыми обрывами. Собаке далеко не уйти. Борзая заслужила право побегать на свободе. И еще я хотел, чтобы она научилась играть с ретриверами. А я бы наблюдал, как ястреб, чтобы с ней ничего не случилось.

Первой робкой попытке Кометы поучаствовать в собачьих забавах помешало буйство их игрищ. Она уже стала подбираться к ретриверам, решилась погрузить лапы на несколько дюймов в воду. Ближе, ближе… И вдруг, утопив ее в холодном озере и насквозь промочив, рядом пронеслась собачья лавина. Потрясенная, как хитрый койот Вили из мультика, борзая еле выбралась на безопасное место и рухнула около меня на песок. Я словно видел, как кружатся искры у нее в голове.