История Консульства и Империи. Том IV. Книга 1

А. ТН1ЕК5

Н13Т01КЕ ВБ (ЖЖАТ

ЕТ

ВЕ ШИКЕ

РАШ5. РАШЛМ, иВКА1КЕ-ЁОГГЕ1Ж, 6о 1ШЕ ШСНЕЫЕУ

ЛУИ-АДОЛЬФ ТЬЕР

ИСТОРИЯ КОНСУЛЬСТВА

и

ИМПЕРИИ

ИМПЕРИЯ

в четырех томах 4

том

КНИГА I

ЗАХАРОВ

МОСКВА

УДК 82-94 ББК 82(3)Фр Т94

Тьер Л.-А.

Т94 История Консульства и Империи. Книга II. Империя: в четырех томах / Тьер Луи-Адольф ; [пер. с франц.

О.Вайнер]. — М. : «Захаров, 2014. — 720 с. : илл.

15ВЫ 978-5-8159-1207-6 (общий)

I$ВN 978-5-8159-1294-6 (том 4 книга I)

Луи-Адольф Тьер (1797—1877) — политик, премьер-министр во время Июльской монархии, первый президент Третьей республики, историк, писатель — полвека связывают историю Франции с этим именем. Автор фундаментальных исследований «История Французской революции» и «История Консульства и Империи». Эти исследования являются уникальными источниками, так как написаны «по горячим следам» и основаны на оригинальных архивных материалах, к которым Тьер имел доступ в силу своих высоких государственных должностей.

Оба труда представляют собой очень подробную историю Французской революции и эпохи Наполеона I и по сей день цитируются и русскими и европейскими историками. Тем более удивительно, что в полном виде «История Консульства и Империи» в России никогда не издавалась. В 1846—1849 годах вышли только первые четыре тома — «Консульство», которое «Захаров» переиздало в новой литературной редакции в 2012 году. Вторая часть — «Империя» — так и не была издана! «Захаров» предлагает вам впервые на русском языке (с некоторыми сокращениями) — через полтора века после издания во Франции! — это захватывающее чтение в замечательном переводе Ольги Вайнер.

О Ольга Вайнер, 2014 О «Захаров», 2014

ЛЮТЦЕН И БАУЦЕН

После отъезда Наполеона князь Шварценберг пребывал в замешательстве от увиденного и услышанного и был очень недоволен собой, ибо не смог и не решился выразить главную новость, которую ему было поручено донести до французского двора. Он попытался быть более откровенным с императрицей, но, к сожалению, его беседы с государыней не могли иметь серьезных последствий. Ослепленная окружавшим ее величием и увлеченная супругом, который осыпал ее знаками внимания, Мария Луиза пламенно желала ему побед, но не имела на него никакого влияния. Когда она принимала посланника отца, глаза ее были еще красны от пролитых при расставании с Наполеоном слез. Она с огорчением выслушала слова князя Шварценберга об опасностях положения, о возмущении Европы против Франции, о необходимости заключить мир с одними и сохранить его с другими. В ответ императрица произнесла заученные фразы об огромных силах Наполеона и только попросила, чтобы поберегли ее положение и, отправив во Францию в качестве залога мира, не подвергли опасности сделаться новой жертвой революционных бурь. Несчастья Марии-Антуанетты оставили о себе такую память, что Марию Луизу охватывал ужас при мысли о новой войне Австрии с Францией. Беседы Шварценберга с императрицей не могли привести ни к чему. Беседы с Маре, еще остававшимся в Париже, могли бы принести больше пользы, но оказались, к сожалению, столь же бесполезны.

Князь Шварценберг весьма сблизился с герцогом Бассано во время переговоров о бракосочетании Марии Луизы; они были накоротке друг с другом и могли говорить откровенно. Шварценберг попытался сказать

правду, однако не вложил в свои слова должной смелости, которая позднее могла избавить его от упреков в неблагодарности Наполеону, если бы к нему не прислушались. Сделав слабую попытку оспорить утверждения Маре, он выказал некоторое недоверие к размаху наших вооружений, о которых распространялся министр. Князь указал на неопытность французской пехоты и ничтожность кавалерии; на патриотический пыл войск коалиции и воодушевление народов Европы, овладевшее даже правительствами; на невозможность для Австрии сражаться против Германии за Францию, если только ее борьба не будет выглядеть борьбой за выгодный Германии мир. Маре, казалось, совершенно не понимал этих истин и с наивностью, делавшей честь его чистосердечию, но не политическому суждению, то и дело ссылался на договор об альянсе и на брачный союз. Теряя терпение, Шварценберг воскликнул: «Брачный союз заключила политика, политика его и расторгнет!» При этих словах удивленный герцог Бассано начал догадываться об истинном положении дел. Но вместо того чтобы помочь слабости собеседника, не осмелившегося признать, что Австрия не будет сражаться за французов против германцев и даже присоединится к ним, если Франция не согласится на задуманный Австрией мир, он выразил притворное непонимание, и беседа закончилась новыми фальшивыми заверениями в верности альянсу. Маре рассудил, что лучше ничего не говорить Наполеону о том, что ему стало известно, дабы не раздражать его против Австрии. Намерение было честным; но подобное служение господину, не приученному к правде, может такового господина погубить.