История кота Соломона и Элен, которой было непросто

Ночью они были словно глубокие зеленые блюдца, а усы величественно блестели по обе стороны от ее розового носика. Как по мне, она была изумительно красива. Почему она не хотела со мной дружить?

Я увязался за ней, но в свою корзинку она меня не пустила. Чувствуя, что она устала, я сел и стал смотреть на нее. Все, чего я хотел, – прижаться к ее теплой шелковистой шерсти.

– Иди отсюда, – прошипела она. – От тебя воняет этой кислятиной, которую пьет Джо.

– Я лежал у него на груди, – ответил я. – Лечил его.

Джессика глянула на меня, сощурившись.

– Предатель. После того, как он со мной обошелся, надо было поцарапать его.

– Я не царапаюсь. Я лечебный кот.

– Пф-ф… – Джессика свернулась в шелковистый клубок и закрыла глаза, будто меня здесь не было. Пристыженный, я смотрел, как она засыпает, и не стал ей мешать. Я не осмелился ступить хоть одной лапой в ее уютную корзинку и провел ночь, скрючившись на холодном полу, лишь бы только быть рядом.

Утром ее глаза снова стали лютиковыми, а когда она зевнула, я увидел ее выгнутый язык и розовое нёбо. Кажется, она была удивлена и недовольна, увидев меня. Мы потерлись носами, и у меня от возбуждения побежали мурашки. Ее взгляд ожесточился, и она зашипела на меня, но за мгновение до того я увидел грусть, промелькнувшую в ее золотистых глазах. Грусть и вместе с тем злость. Я хотел понять, откуда она взялась, но Джессика не стала со мной разговаривать.

Я влюбился в кошку, которой был не нужен.

Как-то вечером через заднюю дверь зашел Джо с бутылкой вина и коробкой пиццы. На его лице сияла редкая улыбка.

– Где ты это взял? – удивилась Элен.

– Элен, хорош кукситься, – ответил Джо, вынимая из заднего кармана деньги. – Я устроился НА РАБОТУ!

– На работу? Ух ты, здорово. – Лицо Элен просияло довольной улыбкой. Она обняла Джо и убрала челку у него со лба. – На какую же?

– Ты не слишком радуйся, это временная работа – барменом в пабе. Три дня в неделю по вечерам.

– Хорошо, – сказала Элен, – но…

– Не смотри на меня так, – обиделся Джо. – Пить я не буду, если ты это имеешь в виду. У меня есть семья, о которой я забочусь.

Вздохнув, Элен открыла коробку с пиццей.

– М-м-м, вкусно. Соломон, хочешь кусочек?

Когда Джо ходил на работу, нам было спокойно: погожие летние вечера проходили во дворе, где мы с Джессикой и Джонни носились кругами, а Элен ухаживала за небольшим цветником. А дождливыми вечерами она снова играла на пианино – я ее уговорил. Джонни был просто счастлив – он визжал от радости, танцевал и пел песенки. Даже Джессике понравилось слушать музыку, и она ложилась возле меня на пианино, окунаясь в струящийся поток звуков и наблюдая за тем, как ярко разгорается аура Элен, когда она играет.

– Теперь, когда Джо нашел работу, все будет хорошо? – спросил я своего ангела. Она немного помолчала. Потом с грустью посмотрела на меня, и в окружавшем ее свете мелькнули новые цвета, темно-синий и фиолетовый.

– Нет, – ответила она. – Слишком поздно.

Лето кончилось, на газон со стуком падали яблоки. Элен с Джонни ходили вдоль изгороди и собирали сочную ежевику, а я неотступно шел за ними, всегда с высоко поднятым хвостом.

– Будто трубка ныряльщика, – смеялась Элен, пока я скользил в высокой траве.

Но ей не нравилось, что я увязываюсь за ней, когда она идет в магазин. После путешествия на грузовике я очень боялся проезжающих автомобилей и, идя за Элен вдоль дороги, то и дело в панике нырял в чужие изгороди и дворы. Я ходил за Элен повсюду. Я не выпускал ее из виду. Иногда она запирала меня дома, и тогда я сидел на окне как часовой, ожидая ее возвращения.

Элен стала не похожа сама на себя. Она часто была зла и испуганна, бесконечные ссоры с Джо изматывали ее. Но она всегда с радостью принимала мою любовь, и Kitekat исправно сыпался в мою миску. Меня брали на руки, вычесывали и посыпали порошком от блох. Она даже давала мне витамины, а иногда и яйцо. Я стал взрослым котом с блестящей шерстью.

Однажды холодным зимним вечером Джессика наконец пустила меня в свою корзину. Затаив дыхание, я робко шагнул внутрь. С трудом веря в случившееся, я тихо прилег рядом с ней. У нее был неудачный день, и я знал, что нужен ей так же, как она нужна мне. В этот раз она не оттолкнула меня. Она немного поворчала, потом помурлыкала со мной, и я почувствовал ее невысказанное желание иметь друга – такого друга, который будет любить ее несмотря ни на что.

В полном блаженстве я прижался к ее теплой шелковистой шубке, и звезды счастья засверкали вокруг нас. С той ночи мы всегда спали вместе, переплетя пушистые лапы. Джессика любила класть голову мне на шею, а мне нравилось ощущать ее дыхание. Вместе у нас получалось что-то вроде песни – мелодии любви, сотканной из мурлыканья, вздохов и взвизгов. Иногда я перебрасывал лапу через ее блестящую спину и, когда утреннее солнце проникало в окно, сонно лежал, глядя, как лучи света играют на ее черной шерсти.