Читаем История, которая меняет (СИ) полностью

Остановившись, я затаил дыхание. Двое молодых людей стояли напротив меня. Они громко разговаривали. Неизвестно, были ли они из картеля, но проверять это мне совершенно не хотелось. Ни одного друга, ни одного врага. Раньше шпионские игры казались не более чем захватывающим времяпровождением. Сейчас мое положение показывало, что даже игры в шпионов могут закончиться смертью участников. Голоса стихли. Я осторожно выглянул и, убедившись в возможности двигаться дальше, направился на поиски какого-нибудь укрытия, в котором можно будет провести хотя бы завтрашний день. В любом случае мне нужно было время. Я отлично понимал, что если мне даже удастся выбраться из фавелы, то ни в полицию, ни к Мари я попросту не дойду. Если ты не веришь одному, то это отличный повод не доверять никому. Медленно лавируя между редкими, освещенными участками мои ноги сами выбирали путь, а глаза тем временем выискивали хоть какое-нибудь тихое, уединенное место. Вдруг яркий свет на долю секунды ослепил меня. Скорее всего, луч фонаря скользнул по мне совершенно случайно. Автоматически мое тело дернулось в сторону. Несколькими большими прыжками преодолев ведущую вверх маленькую лестницу, я остановился. Свет то становился ярким, то совсем затихал. Это повторялось несколько раз. Я вслушивался в происходящее - ничего. Оглядевшись, понял, что попал в тупик. Ведущие вверх ступени упирались в гладкую стену двухэтажной постройки. Уловив какое-то движение со стороны улицы, я поднялся еще выше. С каждой секундой шум все отчетливее превращался в шаги и голоса. В один миг страх смог вернуть себе все те позиции, которые я с таким трудом отвоевывал последние несколько часов. Слабость в ногах, легкая дрожь во всем теле, хаос в мыслях. Я снова посмотрел по сторонам - выхода нет. Со всей силы сжав ватные кулаки я шаткой, неуверенной походкой спустился к подножью лестницы и прислонившись к углу в очередной раз приготовился напасть первым. Чем ярче становился луч фонаря, тем сильнее я сжимал кулаки. Из-за напряженных скул кожа на лице натянулась, а веки как будто разучились моргать. Одно мгновение, еще и еще. Компания из нескольких человек появилась прямо передо мной. К моему ужасу я не смог заставить свое тело даже пошевелиться. Видимо на сегодня весь мой героический резерв был исчерпан. Увидев темную фигуру, крайний парень дернулся, и отступив на шаг, осветил мое лицо и выругался. Мгновение и компания направилась дальше. Словно пораженный светом я прижал ладони к лицу и тяжело опустился на ступени. "Просто люди, просто люди" - мои губы шептали эти слова словно заклинания. - "Не картель, просто люди". Нужно было идти дальше. Нет, нужно было заставить себя идти дальше. Слипшиеся волосы, грязные, изрезанные и обожженные руки. Синяки и ушибы. Мой собирательный образ. Попытавшись встать, я ощутил, как в глазах темнеет, а мысль приобретает размытые грани. Мое тело начало заваливаться на бок. Один лишь свет имеет значение, вот именно за него я безуспешно и цеплялся, теряя столь необходимое сейчас сознание.

33

Нежное прикосновение свежего, утреннего ветра, как будто совершенно случайно, но с такой необыкновенной легкостью и заботой, скользнуло уставшей кожи верного своему выбору путника. "Я вечно буду помнить то, что ты сделал для меня". Заставить повернуть назад можно только того, кто не знает зачем он отправился в путь. Открытия, которые мы совершаем с каждым шагом, с каждым вдохом, не только наполняют нас самих, они оттачивают все те сомнения, которые без устали атакуют подчиненное разуму тело. Вероятно, Истины как таковой не существует. Есть Суть, ради которой мы делаем то, на что решились. Победа, как и поражение - это вымысел, еще не вступившего в схватку воина. Блеск обнаженных клинков, ласкающая слух тишина, великолепная, возможно последняя зарисовка весеннего солнца и вороненная грива ночи, как воплощение верности. Сотня всадников чести и достоинства, за спиной которых сама смерть объятая волей к жизни, а в будущем одна лишь страсть легендарной памяти. Вперед! Только страсть, ничего более. Вперед!

Очнись.

Хлесткий удар по щеке вынудил меня открыть глаза.

Вставай, сейчас не время терять сознание.

Открыв глаза, я попытался сфокусировать зрение. Тошнота и головокружение не давали возможности сосредоточиться. Вторая пощечина начала возвращать к жизни рефлексы.

Что Вы делаете?! - Не сориентировавшись, я резко вскинул руку и отмахнулся.

Женский голос на хорошем английском произнес.

Тебе надо быстро встать и идти за мной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии / Философия
12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза