История Крестовых походов

Тем временем из Англии и ее континентальных владений стали приходить неутешительные вести. По договору, заключенному французским и английским королями во время сборов к крестовому походу и подтвержденному клятвой при отъезде на родину, Филипп во время отсутствия Ричарда не имел права нападать на его владения. Он мог, как мы помним, объявить войну только спустя 40 дней после возвращения того из похода. Филипп Август, едва ступив на родную землю, тут же нарушил эти договоренности. В самой Англии правители страны – Иоанн Безземельный и Уильям Лоншан – перессорились. Бароны и горожане поддержали Иоанна. Тот изгнал Лоншана, стал управлять Англией, опираясь на Высокий совет, составленный из опытных советников Генриха II, и объявил себя наследником престола. Вспомним, что в Англии не было строгих законов о престолонаследии, что монарх сам утверждал своего преемника. Кроме того, на английский престол мог претендовать Артур Бретонский, сын Жоффруа, третьего сына Генриха II, который пережил его.

Ричард потерял голову. Он начал переговоры с Саладином, предложив совершенно фантастический план союза короля Англии и египетского султана, который предлагалось скрепить браком сестры Ричарда, Иоанны, бывшей с братом в крестовом походе, и брата Саладина, которого франки именовали Малек-Адель, причем брат этот должен был принять христианство. Впрочем, вскоре Ричард прервал переговоры, снова двинул армию на Иерусалим и снова, в июле 1192 г., уже в виду Святого Града, повернул обратно. Многие из его соратников удивлялись этому, пошли даже слухи, вряд ли основательные, о тайном сговоре с Саладином. 1 августа он снова взял Яффу, а 5 числа того же месяца наголову разбил Саладина, пытавшегося ночью вернуть ее мгновенным налетом. Но все напрасно. Наконец, 1 сентября того же года он заключил на три года, три месяца и три дня перемирие с Саладином. По этому перемирию воины Христовы не обретали ни Святой Город, ни Крест Господень, ни земель сверх того, что уже было завоевано, ни пленников, ни денег. Они всего лишь получали право на срок перемирия безоружными вступить в Иерусалим для поклонения святыням. Как утверждает хронист Ричард де Девиз, многие из крестоносцев воспользовались этим предложением, но Львиное Сердце сказал, что отказывается принимать от язычников в дар то, что он не смог получить от Бога.

Саладин посещает лагерь Ричарда. Миниатюра

Третий крестовый поход закончился. Нельзя сказать, что он был совсем безрезультатным. Все-таки Иерусалимское королевство с временной столицей в Акре сохранилось и даже расширилось в сравнении с 1189 г. Но главная цель – возвращение Иерусалима – достигнута не была.

Память о короле Ричарде

Арабы называли его Малик Рид, то есть Царь Ричард. Баха ад-Дин писал о нем: «Он обладает рассудительностью, опытом, отвагой и прозорливостью. Его появление внесло в сердца мусульман мрачные предчувствия и страх». Баха ад-Дину вторит арабский историк Ибн ал-Асир: «Он был выдающимся человеком своего времени в отношении мужества, хитрости, стойкости и терпения. Из-за него мусульманам пришлось пройти жестокое испытание невиданными бедствиями».

Анонимный хронист, известный как Продолжатель Гийома Тирского, рассказывает спустя полвека после смерти Ричарда: «Слава короля Ричарда надолго впечатлила сарацинов, и, если какой-нибудь ребенок плакал, мать ему говорила: “Замолчи, или тебя заберет король Англии!” и когда какой-нибудь сарацин скакал, а животное заартачивалось, он ему говорил: “Знаешь ли ты, что король Ричард у того куста?” А когда кто-то поил свою лошадь, то говорил: “Думай, что король Англии в воде” (видимо, араб хотел поторопить своего коня)». Несколько позднее Жан Жуанвиль (рассказ о нем у нас впереди) повествовал: «Король Ричард остался в Святой Земле и свершил столько подвигов и внушил такой страх сарацинам, что, как написано в книге о Святой Земле (возможно, Жуанвиль ссылается на Продолжателя Гийома. – Д. Х.), когда их дети шумели, женщины кричали на них и говорили, чтобы унять: “Замолчите, вон король Ричард!” А когда лошади сарацин и бедуинов шарахались от кустарника, те им говорили: “Думаешь, это король Ричард?”». В середине XIX в., если верить писателю-романтику и путешественнику Жерару де Нервалю, арабские матери все так же стращали своих расплакавшихся детей: «Молчи, а то тебя Малик Рид заберет», а араб мог сказать своему внезапно остановившемуся коню: «Ну, чего испугался? Малик Рида увидел?».

Путь домой