История Крестовых походов

«Ваши слова — слова Бога, но ваши дела — дела дьявола»

Это был самый противоречивый и непредсказуемый из всех крестовых походов, когда-либо отправлявшихся из Европы. Его и крестовым-то в изначальном понимании слова назвать трудно, потому что в итоге обрушился он не на мусульман, попиравших Святую землю, а на византийцев. Они получили от братьев во Христе такой сокрушительный удар, что уже так никогда и не смогли в полной мере подняться. Нити этого знаменитого Четвертого похода держали в своих руках два искусных «кукловода» — самый молодой в истории церкви, 37-летний римский папа Иннокентий III и престарелый венецианский дож, чей возраст приближался к девятому десятку. Причем цели они ставили перед собой абсолютно противоположные.

Когда Иннокентий III увенчал свою главу папской тиарой в январе 1198 года, еще не подошел к концу немецкий крестовый поход, организованный германским королем и императором Священной Римской империи Генрихом VI. Он-то как раз и был одержим идеей покорения Византии, унаследованной от своего великого отца Фридриха Барбароссы, да и всего рода Гогенштауфенов. Они считали, что неограниченная, всеобъемлющая власть дарована им Богом, и уже по одному этому не желали делить ее с императором византийским. Семейную уверенность в своем праве на все и на вся подкреплял факт, что Генрих, женившись на нормандской принцессе Констанции, дочери короля Рожера II, унаследовал королевство Обеих Сицилий, а с ним и вражду норманнов к Византии и их не менее агрессивные завоевательные прожекты.

1 — Португалия, 2 — Леон, 3 — Кастилия, 4 — Наварра, 5 — Арагон, 6 — Папская область, 7 — Византийская империя, 8 — Киликийское армянское государство, 9 — Христианские государства

Казалось, что именно Генрих VI воплотит родовую мечту о присоединении Византии к Западной империи. Он бесцеремонно потребовал от византийского самодержца Исаака Ангела уступки ему территории на Балканском полуострове, между Диррахием и Солунью. Ранее она была завоевана норманнами, но потом вновь отдана Византии. Теперь же Генрих считал, что вправе вернуть ее в свой «семейный огород». Его императорский аппетит был настолько здоров, что в том же ультиматуме он еще потребовал от Византии возмещения убытков, понесенных Фридрихом Барбароссой во время Третьего крестового похода, и помощи флотом для его собственной палестинской экспедиции. Исаак, у которого от таких требований кружилась голова, только успел отправить к Генриху посольство для переговоров, но в 1195 году неожиданно был лишен власти и ослеплен своим родным братом Алексеем III.

Это, однако, сделало намерения германского короля еще более угрожающими в отношении Константинополя. Раскладка политических пасьянсов для государей — дело столь же привычное, как для нас чаепитие. Устроив брак своего брата Филиппа Швабского с дочерью свергнутого Исаака Ангела Ириной, Генрих тем самым создал вполне «законные» претензии на обладание Византией. В его лице новый византийский император получил не только сильнейшего врага, претендующего на обладание всем христианским Востоком, но и разгневанного мстителя за низложенного родственника. В этот не простой для Византии момент на ее сторону неожиданно встал могущественный союзник — сам римский папа. Молодой и не менее властолюбивый глава католической церкви прекрасно понимал, что если гегемонические мечты наследника Фридриха Барбароссы и норманнов о всемирной монархии с включением в нее Византии осуществятся, то папство будет обречено на незавидные вторые роли на исторических подмостках. Поэтому папа всячески старался не допустить реализации претензий Генриха на Восточную империю. Даже ее «схизматичность», то бишь православное вероисповедание, нисколько не волновало католического наследника Петра. Немецкий историк Норден резонно отметил, что греческий вопрос для папства был отнюдь не просто религиозным: «Что могла значить для курии духовная победа, если таковая была бы куплена ценой политической ликвидации папства!» Для Иннокентия не имело значения, католической или схизматической останется Византия, законный государь на престоле или узурпатор, главное, чтобы государство сохранило свой суверенный статус.