История крестовых походов

Особенные влияния со стороны Европы благоприятствовали этому развитию жизни острова. В первые десятилетия после падения Аккона еще жила надежда на освобождение Иерусалима при помощи новых крестовых походов. Но христиане думали, что лучше всего подготовятся к будущей войне тем, если прервут всякие мирные сношения с мусульманами. Египтяне нуждались в строительном материале и железе Европы и наполняли свою военную кассу из пошлины, которую налагали на торговлю: действительно, можно было повредить им самым тяжелым образом, прервав с ними всякие сношения. Поэтому римская церковь попробовала строжайшими приказаниями запретить безбожную торговлю с египтянами и если возможно, со всеми магометанами: правда, церковь достигла немногого, потому что этой мерой слишком вредила сильным частным интересам, а наконец при том унижении, до которого она упала в Авиньоне, она за деньги давала дозволения на такую торговлю; но на некоторое время сношениям с областью мамелюков грозила большая опасность; были высланы военные корабли для того, чтобы в открытом море ловить «дурных христиан», которые решались плыть в Александрию или Дамиетту, и киприоты извлекли из этого величайшие выгоды. Они не только ревностно принялись за выгодную морскую полицию, но они с радостью увидали также, что западные купцы из страха от церковных угроз все в большем числе направляли свой путь к Фамагусте, то есть к христианской гавани, куда могли являться без опасений, но откуда так же безопасно поддерживались живейшие сношения с соседним материком.

После Генриха II правил его племянник, Гуго IV, в продолжение 35 лет (1324–1359) Кипр переживал большею частью хорошее время. Король был в союзе с веницианцами, госпиталитами и папой ради войны с исламом. Завоевание Смирны, которая после того полстолетия оставалась в руках родосских рыцарей, составляет блестящий пункт его времени. Его сын и преемник, Петр I (1359–1369), обладал сильным, гениальным, но в то же время склонным к чистому безумству характером. Он поклялся, с обнаженным мечом у горла, истребить всех магометан. Он взял штурмом приморский город Атталию, где некогда в 1148 году Людовик VII претерпел такие тяжелые страдания, и произвел там ужасное кровопролитие. Затем он объехал всю Европу, чтобы воодушевить западные народы к новому крестовому походу. В честь его давались пиры и турниры, ему делались подарки и обещания, но для своего великого предприятия он в конце концов получил только небольшую поддержку. Несмотря на то, он осмелился сделать нападение на Египет, завоевать и ограбить Александрию (октябрь 1365), но потом должен был снова сдать город, так как нельзя было долго удержать этот отдаленный пост. В следующие годы он сделал еще несколько подобных опытов на сирийском берегу, но в то же время так сильно раздражил своих приближенных распутством и жестокостью, что они возмутились и убили его в январе 1369 года. При его сыне Петре II, который правил до 1382 года, началось падение небольшого государства. С гордыми итальянскими колониальными общинами королям Кипра уже до сих пор пришлось выдержать несколько неприятных столкновений, но теперь случился особенно тяжелый раздор с генуэзцами, которые, наконец, — в 1373 году — присвоили себе Фамагусту, монополизировали для себя тамошнюю торговлю и совершенно сломили силу Кипрского государства тяжелыми военными контрибуциями, которые на него наложили. Король Петр II и его преемники много раз, но тщетно старались избавиться от жестоких оков, которые на них наложили генуэзцы. Несчастные войны отчасти с могущественной морской республикой, отчасти с египетскими султанами приводили их все в более и более стесненное положение. Кипрская государственная казна, наполненная некогда через край, вскоре совсем опустела; и блеск Фамагусты также быстро поблек, потому что генуэзцы были слишком слабы, чтобы с тем же оживлением продолжать торговлю половины мира, которая там процветала до их монопольного господства. Раздоры в королевском доме и враждебные столкновения между католическим и греческим населением острова довершили беду; и хотя в конце концов один смелый воин, король Яков II, побочный отпрыск Лузиньянского рода, и отнял снова у генуэзцев Фамагусту (1464), то все-таки нельзя было больше поддержать государственную самостоятельность и вообще прежнее благополучие Кипра. Король Яков должен был искать чужеземной поддержки и поэтому женился на венецианской патрицианке Катерине Корнаре. Через несколько времени после его смерти Венеция подчинила остров своему господству (1489), владела им еще почти целое столетие, но, наконец, он был отнят у них подобно всем их другим левантским владениям, победоносно наступающими османами.

Заключительный обзор

В конце этой истории крестовых походов остается еще ряд общих соображений.