История крестовых походов

Таким образом, относительно изменения в характере крестовых походов можно заметить только то, что само собой необходимо оказывается из постепенного укрепления западных государств и из развития многоразличных международных отношений. Но та сила, которой пилигримство особенно обязано своим возникновением и своей особенной окраской, а именно разгар религиозного стремления, пламенность средневекового аскетизма — была едва затронута этой переменой[103]. Нет сомнения, что эта сила прежде всего действовала в сердцах пилигримов как в одиннадцатом, так и в двенадцатом и тринадцатом столетиях. Сотоварищи Готфрида и Петра по новизне своего предприятия были, вероятно, исполнены еще более фантастическим рвением, чем спутники Людовика VII и Фридриха I; между тем, во все времена, если не все, то большинство крестоносцев несомненно из-за религиозного стремления терпели войну, нужду и смерть. Конечно, мало-помалу сила аскетизма ослабевала и вместе с этим кончалась и священная война. Но угасание религиозного стремления большею частью было результатом тех же причин, которые вообще произвели окончательную неудачу обширной борьбе за обратное подчинение Востока господству креста. Поэтому мы переходим теперь к рассмотрению этих причин.

Если мы, чтобы не запутывать напрасно изложения, оставим теперь в стороне давно отвергнутые нелепые мнения, по которым крестовые походы были только результатом отчасти дурных страстей, отчасти безумной фантастической мечтательности[104] и потому уже с самого начала не могли рассчитывать на какой-либо прочный успех, то в новейшей литературе с особой настойчивостью указываются две причины окончательной неудачи вооруженных пилигримств в Святую Землю. Во-первых, обращается внимание на то, что главным побуждением для обратного завоевания древнейших мест христианской культуры было именно религиозное, т. е., в высшей степени непригодное для совершения дела, которое должно было бы опираться на политическо-военную основу. А во-вторых, самым строгим образом порицаются те нравственные недостатки, которые оказались в характере крестоносцев, и особливо франков на Востоке, и на эти недостатки возлагается ответственность в падении христианских надежд. В обоих мнениях есть много верного: преобладание религиозного побуждения и безнравственность франков на Востоке были бесконечно вредны. Но это все-таки не указывает вполне главных причин неудачи крестовых походов, а также и не освещает их надлежащим образом.

Как показывает вся вышеизложенная история, крестовые походы хотели не просто освободить Иерусалим, но, кроме того, снова подчинить Восток христианскому западному господству. В этом смысле они представляются переселением народов, направленных на восток, но которое началось в век весьма скудных географических познаний и крайне неразвитых средств сообщения. Поэтому эти пилигримства могли совершаться только при таком огромном расходе человеческого материала, что уже поэтому было сомнительно, чтобы осталось затем достаточно сил для колонизации значительных пространств Востока. Великое германское переселение народов, которое стоит в начале средневековой истории, иногда прославляется, правда, как самое блестящее и самое победоносное проявление германской силы, но иногда указывалось и на то, что при этом переселении погибло сравнительно с достигнутым результатом поистине ужасное множество благороднейших племен и что поэтому нам представляется здесь одна из самых потрясающих трагедий во всей истории человечества. Последнему взгляду нельзя отказать в известной верности; и если мы сравним, насколько легче было подчинить из Германии — Францию, Италию и Испанию, чем, выходя с Запада, завоевать и удержать далекую Сирию, то мы должны сказать, что сумма тех пилигримов, которые действительно достигли Востока (даже не говоря о том, что многие из них постоянно снова возвращались на родину), только при необыкновенно благоприятных обстоятельствах была достаточна для того, чтобы приготовить для европейской культуры прочный пункт на далеком Востоке. Поэтому одною из главных причин неудачи крестовых походов, а может быть, первою и важнейшею, надо считать недостаточную массивность западного переселения в Сирию.