История крестовых походов

Зная, что на паломников могли в любой момент напасть разбойники с большой дороги, чтобы их ограбить и убить, понимаешь, что путешествия в Иерусалим становились все опасней. В Клермоне папа говорил об этом всего через пять дней после открытия заседаний собора, но эмоционально (один из очевидцев пишет о «слезах папы»), чтобы внушить собравшейся толпе христиан жалость к бедным паломникам, которые подвергаются всевозможным опасностям, на которых нападают и которых унижают в тех самых местах, где жил и страдал Сын Божий. Он долго говорил о жестокостях язычников, которые оскверняют и разрушают церкви и «закалывают христиан, как агнцев». Тотчас последовал призыв к оружию, требовавший от сеньоров поддерживать меж собой прочный мир — тот «Божий мир», который папа месяцами объявлял и отстаивал в каждой проповеди и соблюдения которого добивался каждый собор, — чтобы, как сказал Урбан, они могли «проявить свою честь» в боях с неверными. Он предписал им начертать на плече крест в знак того, что они теперь члены воинства под покровительством церкви, а не злобные вояки — участники корыстных свар между соседями из-за нескольких жалких клочков земли или голов скота. На этих мирных собраниях в основном и набирали рыцарей Христа. Речь шла о священной войне — в некотором смысле призыв к оружию был — вне всякого сомнения, но не было стремления уничтожить другого, нехристианина.

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ СТАВКИ

Те, кто старается объяснять всё экономикой и поиском прибыли, уверяют, что великие морские государства Италии — Генуя, Венеция и Пиза — пошли на Восток оказывать поддержку латинянам с единственной целью — завоевать там новые рынки. Так говорить — значит ничего не знать или все забыть: итальянские «купцы» уже занимали прочные позиции в Леванте, в Каире и на бесконечно более активном рынке Константинополя, где продавались и товары из мусульманского мира. Иерусалим, живший в основном за счет притока паломников, не мог предложить им большего. Они там так и не обосновались, и в течение всего срока оккупации франками Святой земли их фактории на побережье, от Акры до Яффы, в коммерческом отношении были всего лишь очень скромными портами захода. Они приезжали туда не как деловые люди, а как воины под предводительством военачальников и прелатов и в конечном счете, бесспорно, потеряли много людей и круглые суммы денег, получив лишь скромную добычу и ценные реликвии. В мае 1098 г. генуэзцы привезли к себе мощи святого Иоанна Крестителя; в Цезарее, в храме Августа, они нашли красивый сосуд и заявили, что это чаша Тайной вечери.

БЕДНЯКИ И БАРОНЫ

Те, кто не говорит о священной войне, стараются все-таки различать «крестовый поход бедноты» и крестовый поход «баронов». Эти слова используют все авторы, и ни в учебниках вплоть до университетских, ни во всевозможных публикациях для всевозможной публики никто не пишет по-другому. Но опять-таки выбор слов, рассчитанный на создание ложного представления, небезобиден. Из него следует, что в 1096 г. было всего два похода, тогда как мы можем их насчитать самое меньшее шесть-семь. И, кроме того, это противопоставление «крестового похода», где участвовали только бедняки, отправившиеся в путь исключительно затем, чтобы помолиться, другому походу—сеньоров, воинов, одержимых страстным желанием завоевывать земли. Эти слова, которые, как и многие другие, были придуманы или усвоены педагогами, стали настолько общепринятыми, что ни один автор, заводя речь о «Первом крестовом походе», не может без них обойтись. Однако если четыре отряда «баронов» вели князья или крупные феодалы, то и «бедняки» не были предоставлены самим себе, безоружны, лишены опытных вождей или воинов, которые бы их сопровождали или, скорей, ехали верхом впереди. Конечно, многие крестьяне среди участников похода никогда не ходили нигде, кроме как по своим полям, и отправлялись в путь без малейшего представления о том, сколько предстоит пройти, и об опасностях, которые их подстерегали. Они брали с собой семьи, подковывали волов и запрягали их в двухколесные повозки, нагруженные зерном и живностью из птичника. Наивные, как дети, они, завидев вдалеке замок или бург, спрашивали, не это ли Святой город. Но задолго до 1096 г. движение паломников взяли в свои руки люди, назначаемые приходскими священниками или паломническими братствами. Ни одна группа не выступала в путь без этих проводников, которые за несколько лет до того побывали на Востоке и хорошо знали дорогу, нравы разных стран и ловушки, которых можно было опасаться. Эти люди умели говорить с греками, а потом с чиновниками эмиров и со стражниками святилищ.