История крестовых походов

Однако мы больше не живем во времена, когда историк, не желающий довольствоваться повторением уже сказанного, тщетно искал бы другие источники, кроме фантастических, очень условных рассказов. Опубликованы и немалочисленные аутентичные и бесспорные источники. Сообщения многочисленных хронистов, очевидцев событий, не позволяют оставаться в неведении относительно таковых — от призыва Урбана II в Клермоне в 1095 г. до падения последней крепости, еще удерживаемой латинянами, Акры, которую в 1291 г. взяли мамлюки. Служители церкви и грамотные люди, приближенные баронов и графов, приезжавшие из разных стран Европы, не все писали на одном языке и не всегда были едины в оценке ответственности отдельных лиц, но более века никто не говорил ни о крестовом походе, ни о крестоносцах.

Хронистов, которые были свидетелями первых походов, 1096―1099 гг., всего четыре, но все они пользовались разными терминами. Самый точный из этих четырех рассказов, произведение автора, оставшегося анонимным, был в то время известен под названием «Gesta Francorum et aliorum Hierosolymitanorum» [Деяния франков и прочих иерусалимлян (лат.)], и историки долго не называли его иначе, пока фабриканты учебников в XIX в. не превратили его в «Анонимную историю первого крестового похода», дав полностью вымышленный заголовок. Петр Тудебод, священник из Пуату, присутствовал при осадах Иерусалима и Триполи; он написал «Historia de Hierosolymitano itinere» [Историю Иерусалимского похода (лат.)], позже переведенную на разговорный язык под названием «Geste des Francs et autres pèlerins» [Деяния франков и прочих паломников (фр.)]. Раймунд Ажильский, духовник Раймунда IV Сен-Жильского, графа Тулузского, начал упорядочивать свои наблюдения и писать свою «Historia Francorum qui ceperunt Jerusalem» [Историю франков, что взяли Иерусалим (лат.)] под Антиохией. Фульхерий Шартрский, тоже клирик, из familia Стефана Блуаского, писал не по горячим следам, а сделал это позже, уступив просьбам приближенных короля, и его «Historia Hierosolymitana» [Иерусалимская история (лат.)] была завершена только в 1127 г., в год его смерти. В нее тоже выражение «крестовый поход» включили гораздо позже лишь те, кто пожелал ее перевести и дать ей заглавие во вкусе времени.

За ними последовали другие рассказы, сделанные людьми, которые познакомились со Святой землей только через несколько лет после первого похода и, вдохновляясь непосредственно текстом того или другого из этих четырех авторов, искали другие источники, расспрашивали клириков, вернувшихся домой, коллекционировали письма и собрали этот урожай, несколько дистанцировавшись во времени от событий. Однако ни один не использовал выражение «крестовый поход», которое сегодняшним историкам кажется столь естественным. Рауль Канский, клирик, который был приближенным герцога Роберта II Нормандского, в потом сопровождал сицилийских норманнов, говорил просто о «походе»: «Gesta Tancredi in expeditione llierosolymitana» [Деяния Танкреда в Иерусалимском походе (лат.)]. Лишь намного позже, не ранее XIX в., для самых доступных изданий стали, чтобы привлечь внимание читателя, выбирать другие заголовки, вроде «Так хочет Бог!» или попросту «Рассказ о Первом крестовом походе».

Каффаро, юрист и вполне образованный человек, который трижды побывал консулом в своем городе Генуе, а также служил послом при папе и при Фридрихе Барбароссе, в 1100 г. сел на один из флотов, возивших помощь франкам в Иерусалим, и, вернувшись, собрал всевозможные свидетельства, прежде чем написать историю этого предприятия. Он озаглавил ее просто-напросто «Liber de liberatione civitatum orientis» [Книга об освобождении городов Востока (лат.)]. Позже, чтобы рассказать о подвигах, благодаря которым христианам были возвращены Минорка, Альмерия и Тортоса, он написал «De Captione Almerie е Tortuose» [Об обретении Альмерии и Тортосы (лат.)]. Из-под его пера ни разу не вышло выражение «крестовый поход», слово же «крестоносец» на этих сотнях и сотнях страниц встречается один-единственный раз. Все авторы, сколь бы разными они ни были, писали «паломничество», «переправа через море», «войско» и «ополчение», людей же называли паломниками, франками и латинянами.