История Кристиэна Тэхи (СИ)

- Не плачь, не реви. Ну? – он неловко прижал к себе Кристиэна, чтобы тот уткнулся лицом в намокшую рубаху, обнял за плечи, чувствуя, как дрожит младший. – У тебя был шанс, а ты его упустил. Неужто я настолько тебе омерзителен? Стараюсь, видишь, как оно получается, котенок? Мне нравится, что ты со мной, но как угодить – не знаю. Ты слишком холоден, когда со мной ночью, наверно и я виноват. Да и надо же мне было выбрать из всех, именно храмового прирожденного танцора! Ты же был предназначен для этого, нежен, целомудрен, а твоя тупая мамаша с ненасытным братцем не разобрались. Маленький посредник. Для имперцев хорошо, когда они живут у них и не жалуются. А у меня ты все время плачешь. Один из вас ненавидел меня, второй как чужой. Что же тебя так пробрало то, а?

Рихан уже говорил сам для себя, не думая о том, слушает ли его младший и понимает ли? Хватит ему считать, что старший бесчувственен, просто он не ноет, а терпит.

Рихан бесполезно пытался согреть супруга, ощущая как содрогается в спазмах Кристиэн, юношу трясло от рыданий.

Словами тут уже не оправдаться. Рихан вытащил мокрого и бессильного Кристиэна из воды, укутал в простыню.

- Срыв. Бывает, – пожал плечами лекарь. – А уж тем более с ним. Он у вас, господин Рихан, и без того нервный чересчур. Сейчас пусть выспится, я ему покрепче настойки дал, и лучше не тревожить пока.

- Истерик. Почему? – спросил Рихан, озабоченно рассматривая спящего супруга, которого едва удалось привести во вменяемое состояние. Измученное личико, под глазами покрасневшая от слез кожа.

- Это вы меня спрашиваете? – изумился лекарь.

Жуть. Рихан чувствовал себя так, словно объездил дикую лошадь. Сел в кресло, чтобы самому успокоится, и подумать. Выпил горячего меда. Кристиэн бился у него в руках, рыдал, сбивчиво икал от судорог в горле, вырывался, что-то кричал о грехе и молитве. Хорошо, лекарь подоспел вовремя, истерики герцог успокаивать совсем не умел. Котенок учудил, так учудил. Еще бы понять – зачем? Явно не из-за любви к супругу. Боится своих богов? Возможно, слишком набожен иногда, через край. Вспомнить только тот злополучный спектакль с самоублажением. Котенок может и бояться развода. А что? Тоже версия. В самом худшем случае для Рихана, если его лишат Кристиэна – идти котенку некуда. Сыновней любовью он не блещет, письма домой ни разу не отослал, ну впрочем и ему не писали. Чертова семейка. Не ждут его там, явно, кому он нужен нищим. Хотя Кристиэн не из тех, кто задумывается, откуда берутся деньги. Котеночьи нужды крайне скромны для положения младшего герцога, тут не придерешься, но вряд ли он даже знает, сколько стоят его краски, не говоря, например о бархатных сапожках. Тогда зачем ему это было надо? Малыш вряд ли знает о том, что возможно спас супруга от тюрьмы или виселицы. Быть еретиком в империи гораздо хуже, чем подонком.

Рихан все же выехал в лес. Не мог сидеть взаперти – умом тронуться можно от этих мыслей. Будь прокляты эти монахи!

Теперь бы им пережить исповедь…

Кристиэну незаметно исполнилось девятнадцать. Незаметно, так как точного дня рожденья он не знал, только то, что в конце зимы появился на свет, так рассказывал ему отец. А праздники по этому поводу устраивали только аристократы. Поэтому Кристиэн стал старше, сам не заметив этого.

После визита злополучных монахов в их с Риханом жизни изменилось немногое, но Кристиэн стал чаще ловить на себе изучающий взгляд супруга. Серо-зеленые глаза герцога подолгу смотрели на него, словно спрашивая, что еще таится в младшем супруге такого, о чем не догадывается старший. Что прячет Кристиэн Рихан Айэ в своей хорошенькой головке?

В один из дней супруг вдруг преподнес ему подарок – невероятной красоты шелковый платок. Такие уборы носили младшие мужчины юга империи, закрывая голову от палящего солнца и нескромных взглядов. Кристиэн ласкал пальцами нежную ткань, улыбаясь и представляя, как алый с золотом шелк укроет его косы. Рихан так и не смог изменить своему характеру, ехидно заметив при вручении подарка, что кроме роскошных волос, изнеженные южные юноши прячут под платком еще и лица, чтобы солнце не старило кожи и прохожие не глазели на чужую красу.

- Вот. В довесок дали, – Рихан протянул золотую заколку. – Примерь, попробуй. Полностью только.

Кристиэну не составило особого труда обернуть на голове ткань так, чтобы она легла, закрыв косы, красивыми складками украсила плечи, подчеркнув золото кожи, уголки он заколол около виска, закрыв и лицо, так, чтобы оставить среди шелка только карий взгляд.

Рихан затаил дыхание. Да, с подарком он не ошибся, но с Кристиэном в этом подарке лучше из дома не выходить. Вещь, чье назначенье подчеркнуть скромность, сыграла с супругами злую шутку. Разве что-то может быть притягательнее и возбуждающе, чем эти темные глаза в обрамлении блестящей струящейся алой ткани с золотыми всполохами, длинные ресницы, отбрасывающие тень? А как не тронуть плечика, которое ласкает волна шелка?

- Слов нет. Снимай все, кроме этого, – хрипло приказал Рихан.