История Кристиэна Тэхи (СИ)

- Ну да, ничего другого и не стоило ожидать. Райханэ, ты туп, как бревно. Дрянное похотливое бревно, – брат Найгер подвел итог впечатлениям. – Твоя страсть к смазливым мальчикам тебя погубит. Разве жизнь уже не учила тебя? По моему, ты должен был выучить, что есть более ценные вещи, чем нежная попка и сладкие губки.

Рихан дернул плечом, Кристиэн уже знал этот жест, – супруг на взводе гнева.

- Мне не в чем упрекнуть моего младшего, – возвысил голос герцог, – Я взял его чистым, до меня он не знал никого. Набожен и целомудрен.

- Я уже сказал тебе, что не годится начинать исповедь со лжи, Райханэ. У меня есть заключение из монастыря, где ты обучал его и другие сведения.

- Это какие же? – немедленно взвился Рихан, забыв о самообладании.

Кристиэн остолбенел. Его всемогущего супруга отчитывают, как нашкодившего послушника? Что же это за люди такие, почему Рихан им позволяет?

- Неважно. Исповедь не сейчас. Но, чтобы вам ничего не мешало, лучше побыть порознь. Твоему младшему отведут келью, позаботятся о нем и примут его грехи, как полагается. С тобой тоже будут говорить наедине.

- Нет! – Рихан выступил вперед, заслоняя собой Кристиэна. – Брат Найгер, он еще совсем юн и слаб сердцем, я бы сам смог направлять его.

- Мне не нужно разврата в монастыре, – оборвал его монах. – И не перечь мне! Тебе вернут мальчишку после исповеди, если ты, конечно, рад будешь его увидеть.

Что значит, «рад будешь его увидеть»? Что происходит? Кристиэн беспомощно смотрел на супруга, ну сделай что нибудь, Рихан! Зачем мы сюда приехали?

- Не надо, брат Найгер, – Рихан уже мягко просил, – он боится.

- Если он так добродетелен, как ты его нахваливал, то ему нечего бояться. А если боится, то виновен. Уведите.

Ни Рихан, ни Кристиэн не заметили, как в комнату вошли еще монахи, безмолвные и темные, как тени, в охраннических одеждах.

- Сопроводите младшего, имперца, в одиночную келью. Сделайте все, что надо.

- Сайэ Рихан… – взмолился Кристиэн. – Пожалуйста.

Но его грубо дернули за руку, приказав идти.

- Осторожней, ты! – зарычал Рихан, бросаясь на защиту. – Если на нем хоть синяк появится! Котенок, так надо. Все будет хорошо.

- И сколько вы не видели вашего супруга, когда его увели? – дознаватель продолжал заполнять бесконечные бумаги череды допросов.

- Не помню. – Рихан смотрел равнодушно, сквозь Элвиана, куда-то в серую некрашеную тюремную стену. – Не знаю.

- Три, четыре дня, неделю? – допытывался дознаватель.

- Не помню.

- Хорошо. Что, по-вашему, могли делать с ним в ваше отсутствие?

- Не знаю, я не спрашивал.

- Наверно даже потом не спрашивали? Даже после того, как уехали? Как выглядел мальчик? Его били? Опаивали? Морили голодом?

- Не знаю. Я не спросил у него.

- Ну да, вам наверно не до расспросов было, некогда, – не смог сдержаться следователь. – А как он себя вел?

- Не помню. Наверное плакал.

- Наверно или плакал?

- Не помню…

Элвиан в бессилии откинулся на жесткое кресло, когда еретика увели. Ну почему так получилось? Верхняя канцелярия теперь в раздумьях. Что им выгоднее в этом процессе? Как они повернут дело? Выяснить надо все досконально – является ли малолетний Кристиэн еретиком или невинной жертвой?

Кристиэна заперли в келье, полусыром помещении с крохотным окошком под потолком, забранным решеткой. По книгам он помнил, что так выглядят камеры тюрьмы для преступников. Но он же не преступник? Деревянная койка с соломенным матрасом, ведро и кувшин на полу, молитвенник. Кристиэн повернулся, чтобы спросить, что ему тут делать, но в замке уже повернулся ключ.

Эти люди разлучили его с Риханом! Каким бы ни был супруг – злым, жестоким, насмешливым, но с ним Кристиэн мог быть спокойным и не бояться никого. Рихан его защитит от любого обидчика, никому не позволит посягнуть на собственность. А тут… Почему они распоряжаются даже Риханом и его именем? Каким богам они служат?

Кристиэн разулся, забрался на койку, подобрав под себя сразу начавшие зябнуть ноги, и уткнулся в подушку из мешковины, набитую той же соломой.