История лабораторииЉ27 (5)

— Касп?! Что ты… как ты вообще здесь оказался? — повернулся Ивик к сослуживцу, видеть которого вновь был ни в коей мере не рад.

— О-о, это долгая и более чем захватывающая история, достойная пьесы, — пафосно ответил тот, — если же опустить ненужные детали, то у меня в среде работников театра есть м-м… неплохой друг, который пропустил меня и провел к вам.

— А под другом следует понимать очередную девчонку, — скорее отметил, чем спросил Сивикус.

— Я же сказал, что ненужных деталей раскрывать не собираюсь.

— И зачем же ты сюда… — Ивик замолчал, стараясь подобрать слово, одновременно отражающее все его чувства, но при этом допустимое в театральной ложе. Дело в том, что по его глубокому убеждению, жаргон Керлендерских переулков употреблять в театральной ложе было непозволительно, — вломился, Касп?

— Ну мне ведь тоже интересно посмотреть на творение великого Вильяма из Стратфорда, сыгранное, к тому же не кем-то, а труппой того самого тетра, где играл сам Вильям. — С этими словами приятель совершенно бесцеремонно влез между Кристиллой и Сивикусом, положив руки на плечи обоим, как будто бы сидели они в кабаке, а не в театре.

В ответ на наглость друга Ивик прореагировал молчанием. Не потому, что ему нечего было сказать, а потому, что ссориться с ним не хотел. Тем более, что понимал, что тому есть за что ему мстить. И если уж рассуждать о том, кто же все-таки виноват в произошедшем, то единственным виновным был господин Мергольт, но отыгрываться на старом профессоре ни сам он, ни Каспогониус не могли, так что у последнего не оставалось иного выбора, кроме как испортить его… Да, собственно, и портить ведь нечего. Ведь он пошел с подругой на спектакль, а не на… Он пришел смотреть пьесу.

На сцене же за время выяснения отношений многое поменялось.

Прежде всего, сменились декорации. Занавес с горными хребтами сменился на пиршественный зал гномов, по крайней мере, таким его представлял себе художник, с высокими сводами и резными колоннами, вырубленными прямо из скал. На сцене стоял большой стол с разнообразными блюдами, бывшими на вид, по крайней мере, отсюда, достаточно аппетитным. Хотя некоторые яства были откровенно несъедобными. Если жареную крысу, облитую какой-то массой черного цвета, больше всего смахивающую на деготь, чисто теоретически еще можно было съесть, то расположенную на почетном месте посреди стола увесистую лепешку серого цвета, съесть было никак нельзя. Может, Ивик и ошибался, но больше всего она походила на булыжник, а если точнее, на застывшую лепешку цемента.

Вокруг стола сидели «гномы», одетые в доспехи, несколько отличающиеся от доспехов тех стражников в первой сцене. Их изготовители, принеся в жертву надежность, практически целиком сделали их из золота. Хотя, количество золото варьировалось от одних «гоном» к другим. Во главе стола сидел, по всей видимости, король. Вывод этот Ивик сделал прежде всего потому, что на его голове была корона, а доспехи состояли почти из чистого золота. Рядом сидел еще один гном такой же бородатый и также в доспехах. Но почему-то его борода была заплетена ленточкой, вроде тех, что девушки заплетают в косы.

Говорил в данный момент гном, стоящий напротив стола, обращаясь, по всей видимости, к королю. В отличие от других «гномов», этот был несколько ниже ростом и, как показалось Ивику, какой-то щуплый. Конечно, ни один из актеров не тянул на габариты ширококостных и мускулистых гномов, но даже на их фоне этот казался скорее смахивающим на эльфа. Да и голос его был слишком высок. Одет же он был, в отличие от остальных, не в доспехи, а в черный костюм с плащом. Из доспехов на нем была лишь простая кольчуга. Борода, понятное дело, присутствовала.

Оторвав взгляд от сцены, Ивик поднял его наверх, где исправно появлялся перевод:

…чертог загробный.

И не пристало наследнику короны

И славы королей подгорных

Печаль и грусть на родичей и поданных своих

Своим печальным ликом наводить.

Соправитель

Послушай короля, о кровь моя от крови.

Останься здесь, не покидай свой отчий дом.

Амлет.

Во всем покорен вам я буду, кровь моя от крови.

Король.

Похвален твой ответ.

Вот любящий и милый нам ответ

Будь здесь, как мы. Идем мой, венценосный брат.

По случаю сему сегодня ж в полдень.

Приказ подпишем мы о том, что

Забой наш новый, что к жиле, мифрила полной

Металла, что народ наш превыше злата ставит,

Мы назовем Амлетовым чертогом,

Дабы отметить сей прекрасный день.

Идем же.

После этих слов все встали из-за стола и ушли со сцены. Даже стражники, которые вроде как должны были стоять на страже, ушли, оставив принца одного на сцене.

Сделав пару шагов, и оказавшись на авансцене, принц начал читать свой монолог:

…мяса

Развеялся, как дым, иль завалило б меня камнями.

Иль великаны совершили б нападенье на наш чертог.

Или дракон, что злато любит, явился бы сюда.

Позволив с честью мне главу сложить.

Но боги, мир померк, оставив краски в прошлом.

Чертоги эти, в которых детство протекало,

Теперь мне клеткой кажутся чужой

И даже блеск каменьев драгоценных…

Мерзость! Мерзость!

О, почему не треснул череп мой…