История лабораторииЉ27 (5)

Что же касается Грорина, то убив принцессу — убийцу его отца, он понимает, что убил единственного гнома, которого когда-либо любил и бросается на топор, что вообще-то довольно сложно, но ему таки удалось вогнать топор себе в лоб. Соправитель двух королей признается в своем позоре, но совершить самоубийство не смогла из-за слабоволия и отправляется в изгнание. Занавес, аплодисменты.

* * *

Как это не удивительно, но дождь закончился, впервые за последние… Задумавшись, Сивикус так и не смог вспомнить, за сколько дней. Впрочем, луж было более чем достаточно. Они начинали подмерзать, однако хорошо это или плохо Ивик не смог для себя решить. Конечно, лед много лучше холодной воды, но, с другой стороны, когда вся мостовая покрывается ледяным панцирем, это не так уж и здорово, тем более ночью.

С Каспом они расстались у самого выхода, что и понятно, ведь тому нужно было вернуться аж к самому Лену. Жил он на набережной Лена, носившей загадочное и довольно длинное название: «Набережная трех герцогов, пяти графов и одного святого отца», у самого моста на «Дроздов остров» через который можно было уже добраться на северный берег реки. Когда они только ехали в театр, Ивик даже надеялся, что Касп там и выйдет, но его надежды не оправдались.

— Может. тебя все-таки проводить? — спросил Ивик уже после того, как они успели распрощаться.

— Неужели ты отпустишь свою подругу одну бродить по этому темному городу или заставишь топать до самого моего дома, а потом обратно, по такой то стуже.

— Ну… — неуверенно ответил Ивик, который как-то не подумал об этом, — все-таки это ведь Керлендер, а сейчас уже совсем темно.

— Вот, вот, и ты заставишь девушку из хорошей семьи бродить по нему, — поддел Каспогониус.

— Уж если на то пошло, то если кто вас и защитит от грабителей, так это я, — заметила Кристилла. — В конце концов, магия много эффективней кулаков. Да и не такие уж они у вас большие.

— Моя дорогая Кристи, я и не думаю сомневаться в твоих способностях. Боевая магия, огненные шары и все такое…

— Да, именно о них я и говорю, — подтвердила волшебница.

— Но ведь это — обязанность мужчины защищать даму своего сердца, — галантно ответил механик. — И потом, я слышал, что боевую магию запрещено использовать в городе…

— В таком случае можешь не беспокоиться, — холодно ответила девушка, я не дама твоего сердца, — а о том, что я магию применяла, узнают лишь, если об этом кто-то расскажет. А ведь никто ничего не скажет.

— И не подумаю, — злорадно подтвердил Ивик.

— Ну, нельзя же так с друзьями, — ни капельки не обижено ответил Касп, — в таком случае, до Мины.

— Не наделай глупостей за выходные, — попросил Ивик.

— Ты про ту девчонку? Не беспокойся, о ней я забыл уже.

Касп уже отошел, но сделав с десяток шагов повернулся. Ему даже пришлось повысить голос, чтобы его услышали. Шаги-то оказались не маленькие для его невысокого роста:

— Что бы ты ни говорил, Ив, но смотритесь вы, как будто бы уже женаты!

— Ты… — ничего более информативного сказать Ивик не смог. Когда же слова нашлись, Касп уже был слишком далеко, чтобы его можно было догнать и… и что бы он дальше сделал, Ивик не знал.

До самого университета они шли молча, стараясь даже не смотреть друг на друга.

Уже у самого восточного входа Кристилла, даром что волшебница, поскользнулась на замерзшем камне, и не упала только благодаря тому, что ухватилась за локоть друга. Впрочем, тот остался на ногах не многим дольше, волшебница оказалась много тяжелее, чем принято думать о них. Собственно, Ивик даже не успел понять, что произошло. В тот самый момент, когда произошло падение, он пребывал в раздумьях. То есть нельзя сказать, что он думал о чем-то конкретном, но на действительность, особенно ту ее часть, что находилась под ногами, особого внимания он не обращал.

Когда же он к ней, то есть действительности, вернулся, то оказалось, что под его спиной — холодные и твердые камни мостовой, один из которых так неудачно попал по краю лопатки. Сверху же была Кристилла. К счастью, не столь твердая, но тем не менее холодная. По крайней мере рука, упирающаяся в шею, была ледяной.

Рука…

Быть может, произойди это где-нибудь в лютиковом поле летом, ну или хотя бы в теплой комнате, все закончилось бы иначе. Но как бы люди друг к другу не относились, и что бы ни чувствовали, а городская мостовая часов в одиннадцать, когда шкала термометра предательски скачет вокруг нуля, никоим образом не располагает для того, чтобы поваляться на ней подольше.

— Прости… это я… — начала было Кристилла.

— Нет, я сам виноват. Надо было поймать…

— Что ты, это мне надо было под ноги смотреть. Ты не ушибся?

— Ничего страшного, просто…

Ивик хотел отряхнуть рукав, но подняв руку, аж скривился от боли.

— Дай посмотрю.

— Да правда, ничего страшного. Просто лопаткой ударился.

— И все равно, это может быть опасно. Ты ведь мог сломать ее.

— О чем ты говоришь.

Ивик вновь поднял руку, на этот раз было легче. По крайней мере, сохранить улыбку на лице ему удалось.

— Просто камень…