История литературы. Поэтика. Кино: Сборник в честь Мариэтты Омаровны Чудаковой

13 декабря пр<ошлого> года, т. е. ровно полгода тому назад, я покинул пределы отчизны. Надо сказать правду, что отправили меня из Потьмы (это 450 км. от Москвы) с полным комфортом: отвели на 2 человек служебное купе, свежее постельное белье, отличное питание весь путь до Бреста, где нас пересадили в менее комфортабельные теплушки DDR. Кроме того в Потьме на «мелкие расходы» выдали по 330 рубл., что дало возможность выбросить своего верного спутника за и лет – вещевой мешок, заменив его шикарным – по советским масштабам – чемоданом за 59 рубл. В Eisenach’е тоже все было отлично организовано и было согрето подлинно человеческим участием и лаской. Меня особенно тепло принимали, стараясь уговорить остаться в DDR, – делали это мягко, тактично, без всякого нажима. В конце концов, появились два советских типчика, которые сразу же заявили, что они не возражают против моего «дальнейшего следования по месту жительства семьи», как гласил мой сопроводительный документ.

В сочельник я прибыл в Берлин и здесь начались мои мытарства. Во-первых, здесь я узнал, что жена – в каторжной тюрьме. Во-вторых, два месяца, можно сказать, круглосуточного хождения по мукам. Такого бездушного, сухого бюрократизма, пожалуй, и в СССР не сыщешь! В конце концов, выяснилось, что моя кровь была достойна быть пролитой за немецкие ошибки, но признать меня Heimkehrer’oM никак нельзя. А достоуважаемый епископ ГеккельI дошел до цинизма поздравить меня с «благополучным возвращением», но догадаться прислать мне на первое время продуктовую посылку, как это он сделал в отношении жены, носящей фамилию Fechner, – это ему было не под силу. За все время пребывания в лагерях я от него (да и вообще от никого!) не получил никакой помощи, – мои же коллеги-немцы получали с 1954 г. регулярно посылки, как от него, так и от других организаций.

Но, слава Богу, нашлись случайно мои деньги по Uralt-Bank Konto и это дало возможность стать на ноги. Затем жена получила все, что положено Heimkehrer’y. Так что эта сторона нас пока не беспокоит. Тем более, что вчера я получил официальное уведомление о принятии меня в германское подданство. Таким образом, надо полагать, решится вопрос и о признании меня Heimkehrer’oM.

Я так подробно написал Вам, чтобы больше никогда не возвращаться к вопросу о моем материальном положении. Во всяком случае, Ваши заботы трогательны и я весьма признателен за проявленное Вами желание помочь мне.

Олега Волковицкого, к сожалению, нигде не встречалII. В Абези со мною был провокатор КоноплинIII, – не знаю, помните ли Вы его по Берлину. Он перекинулся в тридцатых годах (а, может быть, и раньше!) к большевикам, в 1945 г. появился в Берлине в форме советск<ого> майора, участвовал в арестах Варяницы, КупчинскогоIV (по их словам) и, в конце концов, в 1950 г. попал в лагерь, где он и нашел свой конец 17.IX.54.

Меня интересует судьба Ларионова, QxriOHeBn4aV, Дюшена (я слышал о нем, что он где-то в волжских лагерях)VI, ПероваVII.

Если Вы что-нибудь знаете о них, – при случае, – напишите.

Мне теперь снова надо начинать мотаться по учреждениям, чтобы утвердиться в своих правах.

Царство небесное Анне Александровне!VIII Сколько наших ушло туда, «идеже несть ни болезнь, ни печаль, ни воздыхание»IX.

Я был на днях на кладбище в Тегеле и потрясен встречами с там лежащими. Только таким образом и узнаешь о тех, кто уже «далече»…

Что касается Амфлета, – то я его, слава Богу, не встречал и никогда не хотел бы встретить. За всю свою долгую и разнообразную жизнь, – я не встречал более плохого, чем он, – человека. Бог ему – судья!Х

Искренний привет Евгении Константиновне и Ольге от нас обоих.

Дружески Ваш Влад. Деспот<ули>.

I Теодор Геккель (Theodor Heckel, 1894–1967) – видный деятель немецкой протестантской церкви, богослов, с 1934 по 1945 г. руководил отделом внешних сношений Германской евангелической церкви, в связи с чем был возведен в епископы. Занимал соглашательскую линию в отношении церковной политики нацистской Германии. С октября 1939 г. стоял во главе «Евангельской помощи интернированным и военнопленным» (подразделение отдела внешних сношений церкви).

В 1945–1950 гг. не занимал церковных должностей, вел работу по установлению связей с военнопленными в советских лагерях, получил прозвище «отец военнопленных». С1950 по 1964 г. был деканом города Мюнхена. См. о нем: Kunze R.– U. Theodor Heckel, 1894–1967: Eine Biographie. Stuttgart; Berlin; Koln, 1997; KunzeR.-U. Aspekte der Betreuung deutscher Kriegs-gefangener in der Sowjetunion durch das Evangelische Hilfswerk fur Internierte und Kriegsgefangene des Bischof D. Theodor Heckel // Zeitschrift ftir bayerische Kirchen-geschichte. 1995. Vol. 64. S. 106–121.

II Олег Волковицкий (von Wolkowitzki; иногда пишется Волховицкий) – первый муж падчерицы К.Г. Кромиади Елены (род. 1910), бывший сотрудником министерства Розенберга; в 1945 г. пропал без вести, предположительно был арестован советскими органами. В адресные книги Берлина имя фон Волковицкого (с указанием занятия – «торговец»), без инициалов, внесено в 1939 г.