История лица. Мастерская физиогномического психоанализа

Примите сразу же к сведению также четко выпяченную нижнюю губу и явно скошенный лоб. Такие люди не привыкли отступать и чего-то бояться. По натуре явный боец. Но вот как раз самой войны Исаак Бабель не любил, да и в его произведениях это глубоко прочувствовано. У писателя очень слабо выражена «морщина Марса», зато четко под ней внизу прослеживается «морщина Венеры». Добавьте сюда превосходно развитые губы. Так что, в чувствах, любви и прочих приятных сердцу ощущениях Бабель был явно мастер, что и нашло неподражаемое литературное воплощение в его повестях и рассказах. Телесного и материального комфорта также не чурался, – гляньте, какие обаятельные щечки. Опять же, в «зоне Меркурия» тоже есть сеть морщин. Да, выше «Юпитера», очень хорошо видно морщину «Сатурна» и даже более. Какой-то рок явно тяготел над Исааком Бабелем. Может, оттого, словно в печали наплывают верхние веки на глаза. Над левой бровью – видимая «морщина Луны». Что лишь добавляет сентиментальности и переживаний. Озабоченности ему всегда хватало, о чем свидетельствуют очки для близоруких. Сами глаза слегка на выкате, возможно, повышенная гормональная возбудимость (щитовидная железа) и даже тревожность. Но в трусости Бабеля упрекнуть невозможно. Будучи чисто «правополушарным» человеком, писатель, как это ни парадоксально, мыслил методически и рационально. Он даже создал свою отдельную методологию литературного творчества. Отсюда – огромнейшая лобная залысина. Вообще интересно, писал как художник, а жил, скорее, как рационалист. Ума, интеллекта и расчетливости у него было в переизбытке. На лице улыбка сведущего скептика. А мешки под глазами свидетельствуют о явном перегрузе и жизненных «сшибках», которые не всегда удавалось преодолеть. Приходилось идти на вынужденный компромисс, что явно его тяготило и доставляло немало горечи. В уголках рта четко видно морщины самоограничения. Это при всем том, что от крыльев носа явно к уголкам рта стремится настоящий «наводящий» канал. В другие времена и в иное время быть бы Исааку Бабелю превосходным коммерсантом с незаурядным чувством юмора и литературным даром. Нос просто великолепен, слегка заострен, с широкими ноздрями и специфическими каналами на развитых крыльях. С таким носом, губами и хорошо оттопыренными большими ушами не учуять надвигающейся опасности просто нельзя. Писатель Бабель был опасен сталинской власти уже хотя бы потому, что слишком хорошо все понимал и предчувствовал. Пойди он на соглашательство, – это уже все равно не спасло бы его. У Исаака Бабеля, кстати, зона «эго» продавлена, а вот творческие лобные шишки хорошо выступают. Так что, безрассудно идти на рожон он бы не стал. И все же его судьба чем-то напоминает римлянина Петрония, прозванного Арбитром, принявшего смерть по велению императора Нерона. Однако Петронию повезло больше. Он умер не в застенках, а в собственном доме, во время пира, в обьятиях любимой рабыни, приняв с ней яд. И, видимо, тоже, со скепсисом стоика, печально, но без страха при этом улыбаясь.

Конструктор стрелкового оружия ТОКАРЕВ ФЕДОР ВАСИЛЬЕВИЧ

У легендарного стрелкового конструктора глубоко посаженные глаза, как у настоящего снайпера. Видимо, в душе он таковым и был, настоящим бойцом и охотником. У наружных краев глаз четко прослеживаются удлинители – иначе ведь нельзя. Широкая переносица и, пожалуй, неслабо выраженное «эго» вместе со «сборками». Лобные зоны «сборки» преобладают, что вполне естественно. Сильная, выдвинутая вперед челюсть, широкая, прочная и слегка облегченная – постоять за себя Федор Васильевич всегда мог, а вот зацикливаться на неудачах не стал бы. Обязательно отметьте четко выраженные мышечные тяжи вдоль большой жевательной мышцы. Воля и сила у этого человека были неимоверные. Один лишь факт. На госкомиссии некоторые умы сочли, что автоматический пистолет по типу ТТ создать в принципе невозможно, а тем более, запустить в серию. Тогда Токарев молча вынул из чемоданчика пару опытных образцов, – постреляйте, мол, и убедитесь. Но настоящий шедевр Токарева – это его самозарядная винтовка СВТ-40. Из нее можно было поджечь бронеавтомобиль и даже сбить низко летящий самолет. Она выпускалась также в модификации снайперской. Триумф этой винтовки – снайперские поединки в осажденном Сталинграде. Токареву тогда шли десятки писем с сердечной благодарностью от воинов за его винтовку. После Сталинграда генерал Чуйков предпочитал набирать личную охрану именно из таких снайперов и именно с этим оружием. К слову, они сослужили ему добрую службу при взятии рейхстага. Там ведь тоже фанатичных снайперов было – хоть отбавляй. Немцы на поле боя подбирали все до одной винтовки Токарева с боезарядами, но так и не смогли создать нечто подобное.