История лица. Мастерская физиогномического психоанализа

Отметим также чисто «оперативный» нос, приплюснутый и очень широкий, слегка вздернутый, с открытыми ноздрями. Сближаться в словесном споре с противником Сократ уж точно не боялся. К рукопашному бою также всегда был готов – челюсть у философа неслабая, уж точно! Мощные надбровные дуги с кустистыми бровями – экспрессия так и била через край. Сократ был явно правополушарным мыслителем, хотя и логикой владел безупречно. Чисто линейное мышление ему было совершенно не свойственно. Где только мог, он применял интуицию, догадки, провокацию, парадокс. Эмоциональные прозрения зачастую служили лишь на пользу диалектическому методу. Так что пышная «растительность» всей нижней части лица – отнюдь не только дань тогдашней моде. Вьющиеся усы и борода все же не могут скрыть полных губ, активно выпяченных. Ситуацию, в которой происходил диалог, спор, диспут Сократ чувствовал в совершенстве. Он всегда пребывал «здесь и теперь», и не увлекался спекулятивными проекциями. Что его ждет, он, безусловно, догадывался. Но на предложенный компромисс решительно не пошел. «Афиняне, вам будет стыдно за содеянное», – его последние слова после спокойно выпитого кубка смертоносной цикуты.

Поэт МИХАИЛ ЛЕРМОНТОВ

У Михаила Лермонтова огромные выразительные печальные глаза. Он был и оставался романтиком и идеалистом до последней минуты жизни. И, в отличие от своего героя Печорина, так и не смог стать циником. Очень чувственная и ранимая натура – обратите внимание на густые брови и полные губы. Рот небольшой, так что щепетильности и избирательности в характере Лермонтова должно было быть даже с избытком. А тут еще низко лежащие брови и взгляд в упор слегка навыкате глаз (повышенная гормональная возбудимость щитовидной железы?). К дуэльному барьеру шел, влекомый своей внутренней страстью. Хорошо развитое «эго», свободно проистекающее вниз через широкий мост переносицы не позволяло поэту склонять колени перед любым вызовом. Даже очень опасным. Отметим при сем, что у поэта генетически довольно слабая, облегченная челюсть. Поэтому волнений, стрессов и переживаний у него было предостаточно. Но вот смелости Михаилу Лермонтову было не занимать. Волевые челюстные тяжи четко обозначены. А от крыльев носа к нижним желвакам явно проглядывается длинная морщина. Так что встретиться в личном поединке с таким человеком было далеко не безопасно.

Фельдмаршал ЭРИХ фон МАНШТЕЙН