История, любовь и шоколад (СИ)

— Работы шифруют, якобы для того, чтобы комиссия не смогла протянуть своих. Поэтому некоторые ставят специальные знаки: где-то гласную слишком большую напишут, где-то слова поменяют местами, везде есть свои люди. Твоя же задача написать работу полностью идеально, не столько по заданиям, сколько по оформлению. Даже если протянут своих, а количество мест, ты знаешь, ограничено, мы легко можем подать на апелляцию. Мой дед, кхм…Твой учитель истории легко сможет постоять за твою работу, если ты всё правильно решишь и сдашь чистый лист.

— Я не знала, спасибо, что предупредил.

Девушка еще сильнее сжала карандаш, но на этот раз от злости на саму себя. Любая мелочь — и её мечта может не сбыться. Она не знает, как проведет осенние и зимние каникулы в этом городе, но она и думать не хочет, что будет, если у неё не получится поступить в университет.

— Я верю в тебя, Вика. Ты умная и способная, но ты бываешь неосторожной и валишься на мелочах. Не зацикливайся на своей цели, не думай, что будет в случае проигрыша. Просто используй свои мозги, время в любом случае всё расставит по своим местам.

— Время ничего не сделает, если не прикладывать усилий.

— Как знать? Может, это не твоя дорога, и со временем ты это поймёшь.

— Не сравнивай нас, — Вика покачала головой. — Думаю, сейчас во мне ты много видишь себя в прошлом, но меня никто не заставляет делать всё это, я просто иду к своей мечте. Ты тоже к ней пришёл, пусть и чуть по другому, но не думаю, что тебе просто помогло время. Усилий ты тоже приложил не мало, верно?

— Верно, — парень улыбнулся.

Они одновременно поняли, что отлично понимают друг друга, прочитали это в глазах друг друга, встретившись взглядом. Но ничего не сказали, потому что всё было ясно без слов.

— Тогда сейчас решишь мне кое-что, — на стол легли новые распечатки, от которых еще пахло краской.

— Ты сделал их сам?

— Нужно было клопов в домашнем принтере погонять, не парься. К тому же, раз ты постоянно пишешь конспекты, тебе легче воспринимать всё с бумаги. Эти задания я нашёл из учебников по олимпиадам начала нулевых. Тогда задания были сложнее, справишься с ними — легко пройдёшь следующий этап.

— Спасибо, но мне неудобно. Ты не берешь деньги, может, тогда я за бумагу хотя бы заплачу?

— Прекрати, Вика. Я придумаю, как ты со мной расплатишься, когда всё будет позади.

— Это прозвучало как-то жутковато и… Двусмысленно.

— Что? Я по-твоему похож на педофила? — искреннее удивление Виктора заставило девушку улыбнуться.

— Это не я без кофты перед вами хожу.

— Да вот же чёрт! — парень вспомнил только сейчас, что до сих пор ничего не надел. — Так, малявка, пиши тест пока, а я чай пошёл делать, и без возражений.

Когда Виктор ушёл, Вика выдохнула и положила руку на живот. Обезболивающее перестало действовать, а он так и не прошёл, казалось, что еще сильнее болеть стал. Цветаева уже была не в состоянии игнорировать боль, когда Виктор вновь вернулся в комнату и поставил перед ней чашку ромашкового чая.

В нос ударил запах, вызывая тошноту. Игнорируя и её, Вика пыталась нацарапать хоть слово.

Парень же смотрел в окно, наслаждаясь ароматным кипятком, пока взгляд случайно не коснулся капель пота у виска девушки.

— Вика, у тебя что-то болит?

Ручка в пальцах девушки треснула.

— Да, — тихо прошептала она. — Живот.

— Почему ты сразу не сказала? — парень резко встал из-за стола. — Насколько сильно? Встать можешь? Ты пила обезболивающее? Так, забудь первый вопрос, глупый…

— Вить, успокойся, — вновь прошептала девушка и подняла на него слегка румяное лицо, — я просто отдохну немного и пойду домой.

— Не пойдёшь, пока я не буду уверен, что боль прошла. Сейчас я посмотрю что-нибудь в аптечке. Ложись пока на кровать.

Взяв девушку за ладонь и приобняв за талию, он помог Вике встать из-за стола.

— Ай!!!

Ноги девушки подкосились из-за резкой боли — и она упала на пол. Короткий, громкий и внезапный вскрик очень не понравился парню. Подхватив девушку на руки, он уложил её на кровать сам.

— Вика, где болит?

Девушка слабо слышала из-за ужасной боли. Всё тело как будто парализовало, и не столько из-за боли, сколько из-за страха. Ей еще никогда не было так плохо.

— Вика, ты слышишь меня, где болит?

Девушка положила ладонь на нижний правый бок.

— У тебя сейчас месячные?

А вот это Цветаева расслышала отлично, из-за чего широко распахнутыми глазами посмотрела на молодого репетитора, и уже во взгляде он прочитал, что о нём думают.

— Это серьёзно, Вика. Отвечай на вопросы.

— Да, — едва слышно произнесла она, — но мне никогда не было так больно…

Она повернулась на бок и согнулась, сжимая рука в кулаках до побеления костяшек.

Вика закрыла глаза, и вместо чёрного фона всё было красным и пульсирующим, тошнота так и не проходила, конечности стали мёрзнуть, а живот стал болеть еще сильнее. Где-то не периферии сознания она слышала, как молодой репетитор звонит в скорую, а уши её стали краснеть, когда парень стал описывать её состояние. Пусть он и действовал методично, хотя сперва и растерялся, всё равно девушка чувствовала стыд.