История Лизи

– Так что ты там говорила? – мягко переспросила Лизи.

Дарла долго, очень долго смотрела на старшую сестру, Потом перевела взгляд на Лизи, и решимости в нем поубавилось. Теперь она выглядела как женщина средних лет, которую слишком рано вытряхнул из постели семейный катаклизм. Она еще не плакала, но слезы уже подступили к глазам. Ярко-синие, как и у всех сестер Дебушер, они влажно блестели.

– Раньше такого не случалось, верно?

– Не случалось.

– И что же произошло этой ночью?

– Ничего, – без запинки ответила Лизи.

– Ни слез, ни криков?

– Ни того, ни другого.

– Так что же нам теперь делать?

У Лизи был наготове практичный ответ, и удивляться этому не приходилось. Дарла могла придерживаться иного мнения, но Джоди и Лизи всегда были самыми практичными в их семье.

– Сейчас мы ее уложим, подождем, пока начнется рабочий день, а потом позвоним в то место. В «Гринлаун». И будем надеяться, что за это время она вновь не обмочит постель.

4

Коротая время, они пили кофе и играли в криббидж, карточную игру, которой отец научил их задолго до того, как они стали ездить в большом желтом школьном автобусе Лисбон-Фоллс. После каждой третьей или четвертой сдачи одна из них заходила в спальню, чтобы посмотреть, как там Аманда. Ничего не менялось: Аманда лежала на спине и смотрела в потолок. И в первой, и во второй игре Дарла взяла верх над младшей сестрой. Тот факт, что эти победы привели ее в хорошее настроение, пусть даже Анди недвижно лежала наверху, дал Лизи повод для размышлений… но ничего вслух она говорить не собиралась. Она понимала, что день будет долгим, и если Дарла начнет его с улыбкой на лице, отлично. От третьей игры Лизи отказалась, и они обе посмотрели последний блок передачи «Сегодня», выступление какого-то кантри-певца. Лизи буквально услышала слова Скотта: «Ему не вышибить старину Хэнка из бизнеса». Под стариной Хэнком, естественно, подразумевался Хэнк Уильямс. Когда дело касалось кантри, для Скотта существовал старина Хэнк… и все остальные.

В пять минут десятого Лизи села перед телефонным аппаратом и нашла в справочнике телефон «Гринлаунской клиники». Одарила Дарлу сухой и нервной улыбкой.

– Пожелай мне удачи, Дарла.

– Желаю. Поверь мне, желаю.

Лизи набрала номер. Трубку сняли после первого гудка.

– Здравствуйте, – произнес приятный женский голос. – Это «Гранлаунская восстановительная и реабилитационная клиника», подразделение «Федеральной здравоохранительной корпорации Америки».

– Здравствуйте, меня зовут… – На том Лизи и замолкла, потому что приятный женский голос начал перечислять всех, с кем можно было связаться, перейдя в тональный режим набора номера. Это был записанный на магнитофонную ленту голос. Лизи пробулили.

– Подождите, пожалуйста, пока вам ответят, – закончил приятный женский голос, и его сменила музыка, отдаленно напоминающая мелодию Пола Саймона «Возвращение домой».

Лизи обернулась к Дарле сказать, что она ждет, пока ей ответят, но Дарла ушла, чтобы проверить, как там Аманда.

«Чушь собачья, – подумала Лизи. – Просто не выдержала напря…»

– Доброе утро, это Кассандра, чем я могу вам помочь?

Имя – дурной знак, любимая[48], прокомментировал Скотт, который жил в ее голове.

– Меня зовут Лиза Лэндон… миссис Скотт Лэндон.

За все годы семейной жизни она не больше пяти раз представлялась как миссис Скотт Лэндон и ни разу – за двадцать шесть месяцев вдовства. Однако не составляло труда объяснить, почему она сделала это сейчас. Скотт называл это «разыграть карту славы» и сам не стеснялся ее разыгрывать. Отчасти, говорил он, потому что, разыгрывая ее, чувствовал себя самодовольным говнюком, отчасти – потому что боялся, а вдруг не сработает. Скажем, он прошептал бы на ухо метрдотелю что-то наподобие «Разве вы не знаете, кто я?» – чтобы услышать в ответ: «Non, Monsieur[49] – а кто ты, твою мать?»

Пока Лизи говорила, перечисляя прежние случаи членовредительства и полукататонии старшей сестры и описывая случившееся этим утром, она слышала мягкий перестук клавиш. Когда сделала паузу, Кассандра ввернула:

– Я понимаю вашу тревогу, миссис Лэндон, но в настоящее время в «Гринлауне» нет свободных мест.

У Лизи упало сердце. Она мгновенно представила себе Аманду в крошечной, размером с чулан, палате в Стивенской мемориальной больнице в Но-Сапе, в запачканном едой больничном халате, уставившуюся сквозь забранное решеткой окно на светофор, который регулировал движение автотранспорта на пересечении 112-го и 19-го шоссе.

– Ох. Я понимаю. Но… вы уверены? Речь идет не о «Медикейд» или ином виде страховки… Я буду платить наличными, знаете ли… – Хватайся за соломинки. Прикидывайся шлангом. Когда другое не помогает, предлагай деньги. – Если это имеет значение, – обреченно добавила она.

– В общем-то нет, миссис Лэндон. – Лизи подумала, что уловила холодок в голосе Кассандры, и надежда на успешный исход сошла на нет. – Это вопрос места и договорных обязательств. Видите ли, у нас только…