История Мадлен

– Хитра, хитра… – мягко рассмеялась Екатерина, и я слегка покраснела, мысленно поблагодарив Софи за пудру, так щедро нанесенную на мое лицо. – И что же вы посоветуете носить мне, графиня?

– Мы могли бы сделать нечто новое, непохожее на то, что носят в Европе, – осторожно начала я, не совсем понимая, как правильно вести с себя с ней. – Возможно, это наряды с элементами национального костюма. Ведь русские орнаменты настолько прекрасны…

– Национального костюма? – императрица резко остановилась и я даже испугалась, решив, что сказала глупость. Но ведь это общеизвестный факт, что императрица стала противиться всему иностранному и предпочитала русский стиль, который и ввела в моду. – А ведь об этом я думала не один раз. Разве плохи русские мотивы? Надоели эти вычурные немецкие да французские фасоны!

Она уже с интересом смотрела на меня, и это добавляло уверенности.

– Графиня, откуда такая тяга ко всему русскому? Вы прожили всю свою жизнь во Франции?

– Да, – ответила я, пытаясь быстро сообразить, что сказать, ведь это было действительно странно для молодой французской дворянки, знания о России которой, должны заканчиваться снегом, медведем и балалайкой. – Я никогда не покидала пределы Франции до этого момента, но мой покойный дядя был женат на русской. её звали Елизавета, и она рассказывала чудесные сказки, слушая которые, я погружалась в незнакомый, но такой притягательный мир.

Наступила небольшая пауза, императрица с улыбкой рассматривала меня.

– Значит, русский фольклор стал первым, что вы узнали об этой стране? – Екатерина разговаривала со мной все дружелюбнее – похоже, ей импонировало мое восхищение Россией.

– Да, а потом я выучила язык и мы, много разговаривали с моей тетушкой по-русски, чем ужасно злили дядюшку, потому что ему казалось, будто мы говорим о нем, – я решила, что немного правдоподобности моему рассказу не помешает и робко улыбнулась.

– Вы очень приятная особа, графиня, – неожиданно заявила императрица и, похлопав меня веером по руке, хитро сощурилась: – Как ваш молодой супруг? Не противится вашему занятию? Мужчины всегда хотят главенства над женами, чтоб они дома сидели, да детей нянчили.

– Граф абсолютно не против моего занятия, – совершенно искренне ответила я, и Екатерина кивнула, но тут же добавила: – А с детьми все же затягивать не стоит.

Я снова вспыхнула, а она снова окинула меня пристальным взглядом.

– Что еще интересного вы придумали для меня? Для этого у вас было достаточно времени, ведь так?

И тут я поняла, что пришел мой звездный час. Мундирное платье, идею которого я так бережно вынашивала все это время. Пришло время поделиться ею. И пусть этот наряд появился в прошлом и без моего участия, но думаю, ничего не изменится, если я стану его родоначальницей.

– Конечно, – я собралась с духом и произнесла: – Мундирное платье.

– Как это? – в её глазах вспыхнуло удивление. – Платье мундир?

– Да, именно так. Каждое платье будет соответствовать определенному полку, но при всем разнообразии, эти наряды объединят несколько признаков. Во-первых, цвет — такой же, как у обычного мундира соответствующего воинского подразделения. Во-вторых, крой рукавов, спинки и воротника будет напоминать мужской, хотя это распашные платья, под которые носят либо комбинацию из лифа и юбки, либо нижнее платье. Отделка будет в военном стиле — форменное шитье и пуговицы, а так же обшлаги, золотые галуны, канты и пайетки.

Сказав это, я замерла, ожидая реакции, и она не заставила себя ждать.

– Чудеса, ей Богу! – изумилась Екатерина. – Вы снова будто мысли мои прочли! Думаю об этом, представляю, а как это в жизнь воплотить, вы, графиня рассказали! Ну, кудесница! Ну, затейница! И вот что я вам скажу – немедленно приступить к делу! Все, что понадобится, получите тут же и без промедления.

Глава 69

Желание императрицы сперва посмотреть, что я действительно могу, было вполне понятно. Она выделила несколько девушек-швей и вышивальщиц. Михаил позволил мне занять две большие светлые комнаты в доме, я достала из сундуков все заготовки, что привезла из Парижа и мы, дружной командой, начали подгонять их по фигуре государыни, добавлять отделку и менять некоторые детали.

Работы предстояло много — в реальности государыня была чуть полнее, что ранее вполне искусно скрывала при помощи одежды. Раз в неделю она приглашала меня на чаепитие, с большим любопытством расспрашивала об устройстве быта и дома в Париже, интересовалась различиями в характерах и обычаях людей.

Первое время меня эти расспросы удивляли, мне казалось, что у государыни достаточное количество осведомителей, дипломатов и служащих, побывавших во Франции и все это она должна знать сама. К чему же тогда эти пространные беседы? Я набралась храбрости и задала вопрос. Присутствующие при чаепитие фрейлины заулыбались. Все они были уже в возрасте около сорока, или слегка больше, давно служили при государыне и гораздо лучше меня понимали, о чем именно спрашивает Екатерина.