История магии и суеверий от древности до наших дней

Между тем, как уже упомянуто, дом этот посетил Дэвис, который был свидетелем указанных явлений. Нельзя, конечно, было ожидать, чтобы сомнамбула Дэвис, сам имевший частое общение с духами, проявил разумное понимание подобных вещей. Поэтому он пришел к тому же результату, как и другие: бесчинство духов было причиной явлений в Стратфорде, в Гайдсвиле и везде, где стучали столы. Для объяснения того, почему и как производили духи эти явления, он написал свою весьма странную книгу «Философия общения с духами». Здесь он сообщает различные, не лишенные значения сведения о своих наблюдениях в Стратфорде. Прежде всего он указывает на то, что мальчик Гарри обладает весьма нервной организацией; затем он говорит: «Родители постоянно во всех случаях принимали показания мальчика буквально за истинные, я же заметил, что он часто, находясь в известном духовном возбуждении, был не в состоянии различать явления, которые вызвал он сам, и явления, которые вызывались каким-либо присутствующим духом». Наконец он замечает: «Относительно несчастных случаев, имевших здесь место, я слышал, как их приводили в качестве доказательства сатанинского воздействия, но мне удалось открыть, что некоторые из них производились мальчиком в шутку, а другие – непростительно злонамеренными лицами, совершенно чуждыми этой семье».

Нельзя отрицать, что уже эти слова несколько уменьшают загадочность дела. Становится даже весьма вероятно, что явления эти утратили бы весь свой таинственный характер, если бы при них присутствовал человек, который не был бы, подобно Дэвису, заранее склонен верить в духов, а был бы несколько знаком с прежней историей подобных наваждений в Европе.

Спиритическое учение Дэвиса

Когда Дэвис попал под возрастающее влияние спиритических идей, то ему, как знаменитому ясновидцу, естественно, должно было прийти в голову написать теорию спиритизма. Его книга об общении с духами в высшей степени наивна и, подобно «Принципам природы», обличает в авторе недостаток основательных исторических и естественно-исторических познаний. Так, например, он совсем ничего не знает о том, что явления, подобные происходившим в Гайдсвиле и Стратфорде, уже сотни раз наблюдались раньше в Европе; для него они представляются чем-то совершенно новым.

«Во все времена, несомненно, существовали отдельные, в высшей степени слабые, темные указания нa невидимые духовные силы: некоторые индивиды, а также различные секты получали указания, считавшиеся откровениями относительно невидимого и таинственного мира. Но никогда раньше человечеству не было дано столь ясных, связных и бесспорных доказательств существования и влияния духов, как в этом столетии. Причиной же этому служит то, что люди вообще, за немногим лишь исключениями, никогда не осмеливались прежде обращать свой разум на таинственные и сверхъестественные происшествия. Всякая попытка со стороны духа обнаружить свое действительное существование и свое назначение постоянно отклонялась уничтожающим скептицизмом или фанатическим суеверием… Но теперь настало время, когда два мира, духовный и естественный, подготовлены к тому, чтобы встретиться и обняться на почве духовной свободы и прогресса».

Не одни люди, однако, виноваты в том, что до сих пор не могло установиться правильное сообщение между двумя мирами, – в этом виноваты отчасти и духи, которые только теперь открыли средства для такого сообщения и привели методы в систему. Это объясняется тем, что все духи по своему происхождению есть человеческие души, которые не становятся совершенными тотчас после смерти.

«Совершенно ошибочно думают многие люди, будто души тотчас же получают почти безграничное знание, как только они вступают в новую жизнь. В высших сферах духи преуспевают в любви и мудрости совершенно так же, как на этом свете человек обогащает свое знание научными и философскими сведениями».

Более того, совершенствование духов всегда бывает односторонним: большинство из них развивается обыкновенно лишь в том направлении, в каком они преимущественно действовали здесь на земле.

«Многие духи достигают большого совершенства именно в той истине или науке, к которой они чувствуют наибольшую симпатию и наибольший интерес, тогда как в других истинах и науках они могут оставаться сравнительно непросвещенными».

При таких обстоятельствах, прежде чем могли начаться правильные сношения, должны были сперва явиться духи с определенными интересами, и духи эти должны были сделать известные открытия. Но теперь способ для таких сношений найден, именно благодаря знаменитому соотечественнику Дэвиса Бенджамину Франклину, открывшему великий «принцип пантеи», или метод электрических колебаний.

Дэвис следующим образом рассказывает об этом открытии, приводя подлинные слова Франклина, слышанные им во время долгой беседы с этим передовым духом.