История малой России

«По поводу тайных с Польшею переговоров, распущенные Поляками слухи об отдаче им в подданство Малороссии, возмутили войска Малороссийские и ее жителей; умоляю уведомить меня и народ о содержании тех контрактов? ежели подлинно Малороссия обречена к отдаче Полякам, то должностию обязан я принять против них оборонительные меры и избрать новые союзы, и протекции; если же Украйна останется по прежнему в протекции России, то верность и приверженность народа к Державе Российской суть неизменны и постоянны. А тайна и предательство в сем случае суть многогрешны и постыдны, и паче между народами единоверными и единомышленными; ибо известно всему свету, что народ здешний, претерпев от Поляков неслыханные в человечестве варварства и всех родов гонения, освободился от них собственно своею силою и мужеством. А соединился с Россиею по доброй воле своей и единственно по одноверству. Следовательно укреплять ее или другому даровать ни почему и никто не властен; и в противном случае я готов опять защищать себя оружием до последней крайности, и скорее соглашуся погибнуть, нежели сносить постыдное иго от врагов своих, и сие есть истинно и непреложно. О Царю! Если замешалась злоба на Воевод, то и тут главными орудиями не народ и Старшины, а Бояре Российские, которые прислали Воевод с инструкциями против правил и договоров прямо Египетскими или Вавилонскими; и Польское Правительство—подсылкою на нас Гетмана своего Дорошенка, народ поколебавшего. Но за всем тем самый разсудок учит, что за десять виновных злодеев не отвечают миллионы народа неповинного.»

Алексей Михайлович отвечал Гетману, что в Малороссию прислано будет тысяча человек пеших стрельцов, с недостающим числом Воевод, которые размещены будут по городам и уездам и они учнут по досугу и обычью каждого жаловати, а шалунов и неслушей карати судом и расправою; писано бо есть в книгах Христианских: ему-же честь, честь; и ему-же страх, страх! Сиречь на худых гнев, а на добрых милость. А тебе Гетману и всей Старшине козацкой смотрети войска и его снаряды, и служити с ним верою и правдою; а о войне и мире не хлопотати, и о трактатех с Польшею не стужати нам; у них все написано то, что ладно, а худо никто не пойдет.»

Этот ответ изумил и взволновал не только народ, старшин, войско, но и самого Брюховецкого. В довершение всей беды вдруг получает он письмо от Петра Дорошенка, и какое письмо: