История малой России

«Такий начальнык в народе, як ты, Иване! повинен есть Суду Божиему и человечеству. Народ, вверивший тебе судьбу свою, пролил неищетное множество крови, потерял безчисленных предков, на брани избиенных, ведучи долголетние войны с Поляками за вольность свою и свободу прав своих; но какую он имеет вольность и свободу? По истине никакой; а одну злобную химеру. Годичные труды и все приобретенное их потом отнимают у них Воеводы и Приставы. Суд же и расправа в их руках. А что остается несчастному народу? Одна бедность и стенание. Вы и с Старшинами своими обольщены в Москве женщинами, а за их приданое народ отплачивает; и ты уподобляешься такому пастырю, который держит корову за рога, а другие для себя ее доят. Когда нет уже у тебя своей силы и отваги, то можно поискать и сторонней; когда нет в Христианах правды, то можно, попытаться об оной и у иноверцов. И то не грех и не глупость, но крайность, вынужденная необходимостью. Я готов все уступить на пользу народу, даже и самую жизнь; но оставить его в тяжкой неволе, и думать мне несносно.»

Брюховецкий сам призвал грозу, и сам изчез в ее первом вихре. В Январе была созвана в Гадячь Рада из Генеральных Старшин и Полковников. Эти Полковники были ничто иное, как простые Запорожцы, в сан этот самовольно Гетманом возведенные; вот что говорит о том одна из наших Летописей: «И по таковой Дорошенковой намови, съехавшиеся, по Богоявлении Господнем, Брюховецкого Старшина Генеральная, Полковники з гультяйства Запорожского поставленныи, которыи з голоты ставши на началах и на Крамарских дочерях поженившиеся хитро, яко своевольцы имилы всегда грабительство и с Гетманом Брюховецким усовитовалы, дабы от Царского Величества отступиты, и велив Брюховецкий Воевод, от Его самого добровольно в городы принятых, убываты.»

Это неистовое злодеяние, это предательство могло произойти только по воле предателя отчизны и его клевретов. Народ, везде и всегда добрый в массе, был против этого кровопролития, и он был действительно предан Государю и единоверной Москве. Это докажут в последствии его поступки, и даже по современным Летописцам мы видим справедливость моих слов. И они, сходно с народом, произнося всегда имя Царя Алексея Михайловича с любовию, слагают всю вину на Воевод и на своего свирепого Гетмана.

В начале Февраля козаки возстали на Воевод и сборщиков повсеместно. От Гетмана помчались гонцы: Старшина Гречаный в Крым, — просить у Хана союза; в Константинополь — Старшина Григорий Гамалея и Канцелярист Касперович искать вечной протекции. В Малороссии города были в огне, жители были ограблены Запорожцами; в четырех только городах: в Киеве, Переяславле, Чернигове и Нежине могли Воеводы спастись. В Стародубе Князь Волконский, в Новегороде-Северском Квашнин были убиты; в Глухове Кологривов, в Лубнах Бибиков были подарены Татарам; в Миргороде Приклонский, в Батурине Клокачев, в Прилуках Загряжский, в Гадяче Огарев были в Чигирин отправлены; в Соснице Михайлов неизвестно где девался.

Донские козаки получили также от Брюховецкого приглашение изменить Государю.

Старые козаки, или так называемое Товарищство, преданные Вере и Христианским обычаям, ужаснулись и вознегодовали на Брюховецкого. Они немедленно дали знать Государю о избиении Воевод, о посольствах на Дон, в Крым и в Константинополь; просили Ромодановского осадить скорее Котельву, где хранились все запасы Брюховецкого, и где засели Запорожцы. Тогда же к Дорошенку отправлен был гонец с просьбою—прибыть скорее в Полтаву и принять Гетманство.