История малой России

Едва успели обе стороны заключить мир и союз, едва обещала Речь Посполитая прекратить гонения за веру, как начались следующие подвиги, магнатов, шляхты, кзендзов и Иезуитов: в Могилевском уезде, в селе Езере, Виленские Коммиссары, подученные Иезуитами, раззорили церковь Петропавловскую, били прихожан мучительски, взлезли на купол, спихнули ногами крест потом разметали весь храм по бревну. Главную в Могилеве церковь Спаса отдали Иезуитам. В Бреславском уезде Миорский монастырь был обращен в Унию. Белорусским мещанам Король объявил, что не будут они иметь никогда Греческого Епископа; а если хотят иметь главу церкви, пусть примут Униятскаго. Архимандрит нашего монастыря Минского Петропавловского, Петр Пашкович, трое суток защищался оружием и камнями в ограде своей обители от Униатского плебана Салгана Юревича. По просьбе Униатского Митрополита Киприяна Жоховского, Православным, живущим в Польше и Литве, объявлено не давать службы и чинов и не позволять строить церквей; вместе же с тем Татарам разрешено строить мечети, а Жидам—кагалы. В Зиминском и Нискиническом монастырях были обриты монахи насильно по-Римски, а монастыри обращены в Униатские. У Княжны Радзивиловой, у Княжны Збаражской, у Дульского в имениях, в Стрые, в Могилевской Епархии — было более двух сот церквей отнято от Православных. Прихожан, не принимавших Унии, тащили к суду. В Луцкой Епархии, из сел: Бога, Черешинна, Жулич, Почапина, Бельзеца и Кварова выгнали священников. Гнинский прервал, в день Благовещения, литургию, начатую Греческим священником и велел, священнодействовать Униатскому; народ разбежался. И когда Борис Петрович Шереметев начал вступаться за православие, приехав с подтвердительною грамотою на Московский договор; то на Сейму отвечали ему Сенаторы: «Не пристойно никому в дела чужого Государства мешаться. Довольно и того для старой Русской веры, когда Король присягает — никому никакой тяжести для веры не чинить.»

Пока Русские могли собраться к выполнению шестой статьи, должно было заняться седьмою.

Посланы были Послы: в Испанию и во Францию — Князья Яков Федорович Долгорукий и Яков Ефимович Мышецкий; в Бранденбургию, Флоренцию, Голландию и Англию — Василий Тимофеевич Посников; в Данию и Швецию—Любим Домник и Борис Протасьев. Они просили помощи и вооружения против врагов Святого Креста и объявили о счастливом событии Апреля двадцать шестого—о союзе с Польшею. Дания и Швеция обещали помощь, но были слишком благоразумны, чтобы выполнить это обещание. Бранденбургия, Флоренция, Голландия, Испания, Англия и Франция поздравили Послов с счастливым событием, и больше ничего.

Между тем было исполнено и шестое условие.

Князь Голицын хотел заслужить славу победителя неверных. Любимцу Софии этот поход был полезен; а для Софии приятно было, чтоб ее любимец прославился. И вот тайная причина этой разорительной, неудачной, постыдной войны. Самолюбию и эгоизму Голицына посвящена была польза Государства и жизнь воинов. Завоевание Крыма казалось любимцу игрушкою. Напрасно Петр, предвидя неудачу, противился, — София превозмогла, война была объявлена.

Самуйловичу, который не советовал ее начинать, который вовсе непричастен был к этому союзу с Поляками, — прислали бархат, два золотых изорбафа, шесть портищ Китайской камки иноходца с Царской конюшни и двести десять рублей соболями. Кроме того, позволено было ему выдать дочь за Князя Юрия Четвертинского, и только свадьба отложена была до окончания Крымского похода.

Князю Голицыну пожаловано: золотая чаша в два фунта с половиною, атласный кафтан на соболях в четыреста рублей, придача к прежнему окладу двести пятьдесят рублей и Белогородская волость в три тысячи дворов крестьянских.

Скоро двинулось в поход двухсоттысячное войско.

Князь Константин Осипович Щербатов, Агей Шепелев, Емельян Украинцов, и Венедикт Змиев были в большом полку. Алексей Семенович Шеин и Князь Данило Семенович Борятинский в полках Новгородских. Князь Владимир Дмитриевич Долгорукий и Петр Скуратов в разряде Рязанском. Леонтий Неплюев в Севских полках. Иван Леонтьев и Василий Дмитриев-Мамонов в полках Низовых, Борис Петрович Шереметев в полках Белогородских; и наконец с своими козаками Гетман.

Над всеми войсками главнокомандующим был, разумеется, Князь Голицын.

Летописи наши согласно говорят, что Малороссийского войска было шестьдесят тысяч.