История Малороссии - 1

Ян Казимир приехал в Варшаву; был созван Сейм; статьи Зборовские были предложены Магнатам и Сенаторам. Они не приняли в оправдание необходимость, в которой находились Король и Оссолинский; она не была уважена; их забросали пасквилями, и хотя Сейм утвердил мир, но статей его не включил в общие государственные узаконения. Киселя сделали Киевским Воеводою и опят послали к Хмельницкому; приказали ему росписать и учредить сорокатысячное войско Запорожское, как должно для выгоды республики; шляхетство Польское ввести в поместья Украинские.

Митрополит Сильвестр Коссов приехал в Варшаву на Сейм. По Зборовскому договору, ему должно было занять в Сенате место. Ксензы, члены Сената, осыпали его оскорблениями и объявили, что оставят места свои, и выйдут из собрания, коль скоро вступит туда враг Папы. Люди опытные, сведущие в политике, любящие отечество, говорили, что это раздражит Хмельницкого, что Митрополит будет у них в виде заложника, что Адам Кисель, не смотря на свое Греческое вероисповедание, заседает в Сенате и оказывает весьма важные услуги Королевству. Изуверы остались при своем, мнении; ничто не могло преклонить их к разсудительности; они кричали, что Король не имеет права вносить в мирные соглашения статьи вредные, предосудителные, противоречащие древним уставам церкви. Неожиданно Киевляне увидели возвращение Митрополита в Киев.

1659.

Адам Кисель в свою очередь изведал от Козаков неприятности. Потомок Свентольдов, он, и с ним Русские же уроженцы, поветовый судья Проскура и многие другие прибыли в Киев. Уже Зборовский договор был опубликован Воевода и его товарищи начали искательства перед Гетманом; доказывали, что ни по каким законам, за сию службу в Польше, не могут они терять родовых имений в Малороссии; что они в силах нести службу и в Украйне, как несли ее у речи посполитой. Гетман передал их дело Трубуналу, и просителям позволено было вступить во владение поместьями украинскими, присягнув наперед в верности своему отечеству Малороссийскому. Но Киевские, Переяславльские и Белоцерковские козаки взбунтовались; их поджигали судья Гуляницкий, и Миргородский полковник, Гладкий. Воеводу с товарищами выгнали, многих ограбили и перебили; Кисель убежал. Гетман подосадовал, нашел дело важным, передал его в уголовный Трибунал; к Трибуналу присоединил военную Коммиссию; розыскали виновников; судили их по законам, и приговорили к смертной казни; Гладкому отрубили голову, а Гуляницкий с тремя войсковыми Старшинами скрылся в Молдавии; многие из товаришества Козаков и Старшин были наказаны палками, тюрьмою, а другие были прикованы к пушкам. При розыске, большая часть имущества Поляков была возвращена владельцам; войско явно роптало на Хмельницкого: говорили, что Полякам похлебствует, гонит безвинно единоземцев, и тогда же многие вышли с семействами, прошли вооруженною рукою вниз по Донцу, и там поселясь, составили Рыбинский полк.

Сейм взволновался; Польские владельцы возобновили жестокости со своими крепостными Малороссиянами; народ негодовал на Хмельницкого за то, что он предал тяжкому рабству: в особенности пили горькую чашу подданные Конецпольского и Вишневецкого. Хмельницкий предвидел это, и даже во время Зборовского договора громко сказал всем присутствовавшим: «Король — государь добрый, но Паны, як собаки, будут на його брехаты до тых пор, покуда мир не кончится. «Чтоб прекратить это, Гетман предоставил Малороссиян свободу- селиться на прежних местах, или поступать в охотное войско, под именем добровольных козаков, и тогда же разделил Малороссию на пятнадцать полков, которые по иным составляли тридцать семь тысячь пять сот сорок девять, по иным тридцать пять тысячь девять сот тридцать пять, а по иным пятьдесят семь тысячь восемь сот восемьдесят девять человек войска регистрового, а охочекомонного без числа.

Ян Казимир приказал возвращенному из плена Николаю Потоцкому, выставить войско в Каменце Подольском, для наблюдения Малороссиян. Магнаты, как предвидел Хмельницкий, первые подвигнули Короля на столь неприятное действие. Оссолинский умер; его место заступил Радзиевский, который не имел миролюбных мнений своего предшественника: гроза готова была разразиться.