Особое значение и интерес представляют идеи Ленина о диалектике научно-технического прогресса и мирового революционного движения в XX в. Эта проблема пока еще мало исследована в нашей литературе. Между тем ленинские положения о диалектической связи, единстве и взаимовлиянии развития науки, техники и классовой борьбы при капитализме, представлявшие собой громадную теоретическую ценность для периода, когда они были выдвинуты, сохраняют всю свою актуальность и для наших дней, когда научно-техническая революция стала одним из наиболее мощных факторов всего социального прогресса человеческого общества.
Одна из важнейших задач, стоящих ныне перед теорией марксизма-ленинизма, заключается в том, чтобы раскрыть единство и органическую связь всех этих революционных процессов, показать их общую природу как целостного перехода человеческого общества на наиболее высокую стадию его развития, основанную на подлинно научных и в то же время наиболее гуманных, действительно человеческих, отвечающих самым заветным чаяниям трудящихся масс основах. Существенной частью такой задачи является раскрытие связи и единства совершающейся ныне научно-технической революции с общим мировым революционным процессом перехода общества от капитализма к социализму.
Развитие производительных сил необычайно сблизилось со все ускоряющимся прогрессом науки, особенно ее технических отраслей. Можно сказать, что это наблюдается на стадии империализма еще до победы Великой Октябрьской социалистической революции в России. Факт сращивания технического прогресса общества с развитием технического знания стал бесспорным.
В связи с такими процессами Ленин высказал важнейшее положение о том, что на стадии империализма происходит непосредственная техническая подготовка перехода общества от капитализма к социализму. Ленин прямо называет империализм умирающим капитализмом, началом перехода общества к социализму (см. 2, т. 30, стр. 165). Особенно важна мысль Ленина о том, что техника капитализма на стадии империализма есть не что иное, как технический прогресс при капитализме, подготавливающий социализм (см. 2, т. 28, стр. 134). Ленин, таким образом, прямо связывает научно-технический прогресс начала XX в. с судьбами мирового революционного процесса.
Очень важны ленинские замечания об отношении капитализма к научно-техническому прогрессу. В «Тетрадях по империализму» он писал: «К понятию империализма + искусственная приостановка прогресса (скупка патентов трестами: напр., в этой же тетради пример германских фабрикантов бутылок)» (2, т. 28, стр. 91).
Пример, приведенный Лениным, взят им из статьи буржуазного немецкого экономиста Альфреда Лансбурга «Возбудители кризисов» (1914), в которой говорилось, что империалистический трест либо подавляет сознательно всякие изобретения и улучшения, либо их скупает.
Ленин оценивает этот и другие многочисленные аналогичные факты как прямое превращение капитализма в явление паразитического, регрессивного характера. Капитализм несет на стадии империализма застой и загнивание отнюдь не только в политической и идеологической сфере. «Поскольку устанавливаются, хотя бы на время, монопольные цены, – пишет Ленин, – постольку исчезают до известной степени побудительные причины к техническому, а следовательно, и ко всякому другому прогрессу, движению вперед; постольку является далее
Но этот «прогресс техники и науки означает в капиталистическом обществе прогресс в искусстве выжимать пот» (2, т. 23, стр. 19), т.е. направлен против интересов трудящихся. Используя новейшие открытия науки, капиталисты «выжимают из рабочего втрое больше труда, выматывают безжалостно все его силы, высасывают с утроенной скоростью каждую каплю нервной и мускульной энергии наемного раба. Умрет раньше? – Много других за воротами!..» (2, т. 23, стр. 18 – 19).
И вместе с этим «прогрессом» в условиях империализма действует тенденция к застою, загниванию, свойственная монополиям, т.е. стремление в целом затормозить научно-технический прогресс, объективно подрывающий социальные основы капитализма, готовящий его конечную гибель. Наиболее дальновидные теоретики капиталистического общества в той или иной степени понимали это.