История Мексиканской революции. Том III. Время радикальных реформ. 1928–1940 гг.

Моронес подверг марксизм Ломбардо Толедано резкой критике как чужеродную для Мексики идеологию. «Мы являемся частью земли под названием Мексика», – напомнил лидер КРОМ. По его мнению, эта фраза, которую обязан был помнить каждый член профцентра, подразумевала под собой безусловное сотрудничество с властями. Легко критиковать, если пришел в КРОМ на все готовое, «в час, когда столы для банкета были уже накрыты», – публично упрекнул оппонента Моронес. После этого Ломбардо Толедано осенью 1932 года вышел из руководства КРОМ, а потом и из самой организации. Группа диссидентов во главе с ним создала новый «очищенный» КРОМ.

Программа нового профцентра призывала запретить иностранным компаниям владеть в Мексике землей, месторождениями нефти и железной руды, железными дорогами, линиями электропередачи и транспортом. В сфере экономики «очищенный» КРОМ требовал от государства активного вмешательства в ценообразование, в аграрной сфере – содействия развитию кооперации на селе. Политические требования были гораздо скромнее – упрощение избирательного права, чтобы гарантировать в Конгрессе присутствие достаточного количества представителей рабочих[282].

26–31 октября 1933 года покинувшие КРОМ профсоюзы, в том числе профцентр столичного округа, электрики, Национальная крестьянская лига Гальвана и группа Толедано, образовали новый общенациональный профцентр – Всеобщую конфедерацию рабочих и крестьян Мексики, которая, в отличие от КРОМ, занимала более радикальные и антиимпериалистические позиции. Новый профцентр всячески подчеркивал свою независимость от властей. Однако коммунистов на учредительный съезд не пустили, так как их борьба являлась «политической», а новый профцентр считал себя «аполитичной» организацией. Ломбардо Толедано обрушился с критикой и на сторонников Техеды, поскольку те тоже занимались политической борьбой. Борьба за переустройство существующего общества отвергалась в пользу решения насущных проблем рабочих и создания единого профцентра любой ценой, в том числе и за счет идеологической всеядности[283].

Несомненно, странная линия нового профцентра была на руку Кальесу и его окружению в преддверии президентских выборов.

Существующую власть «очищенный» КРОМ под влиянием Ломбардо Толедано охарактеризовал как «социальный национализм», смесь полуколониального строя, демократии и индивидуализма.

17 декабря 1933 года новый профцентр продемонстрировал властям свою силу, организовав по всей стране многотысячные манифестации в то время, когда в Керетаро проходил съезд НРП. Казалось, рабочий класс Мексики обрел наконец долгожданное единство.

Попытка НРП создать свой «карманный» профсоюз – палаты труда – полностью провалилась. Опубликованная в сентябре 1932 года программа Федеральной палаты труда (то есть общенационального профцентра НРП) провозглашала в качестве основной цели реализацию Трудового кодекса и тесное сотрудничество с правительством. Но соглашательство в начале 30-х годов явно не отвечало настроениям большинства пролетариев, и в 1933 году в Федеральной палате труда насчитывалось всего около 15 тысяч членов[284]. В апреле 1933 года из Палаты труда вышли ВКТ, электрики и профсоюз рабочих столичного округа. В октябре 1933 года палату покинул и профсоюз работников сферы искусств.

Официально единого кандидата НРП на пост президента должен был утвердить второй съезд партии, намеченный на декабрь 1933 года в Керетаро. Выдвижение Карденаса, у которого не было официальных соперников, никаким сомнениям не подлежало. Однако Кальес, видя, что кандидатура бывшего губернатора Мичоакана пользуется поистине всенародной поддержкой, решил связать будущего президента обязательной правительственной программой. С этой целью была образована программная комиссия НРП, которая должна была разработать так называемый шестилетний план на 1934–1940 годы[285]. Само слово «план» ясно говорило о популярности в Мексике советских пятилеток.

Формально почетным председателем программной комиссии стал сам Карденас, однако консервативность экономических требований «шестилетнего плана» должно было обеспечить участие в разработке программы «технической комиссии», в которую входили министры правительства во главе с умеренным министром финансов Пани. План даже по структуре выглядел как программа деятельности отдельных министерств.

Однако Кальес не учел главного – настроения делегатов съезда в Керетаро, которые при незаметной поддержке Карденаса внесли в план коренные изменения.