История миров: Блуждающие огни (СИ)

Теперь у меня было совсем немного времени.

В широкую траншею, оставленную заклинанием, я кое-как вставила четыре пластины, не было времени вкапывать хорошо, оставалось надеяться, что они выстоят.

— Синюю давай! Синюю! — когда я подняла от травы голову, пережидая, когда на меня перестанет сыпаться земля, после очередной отраженной землеройки, то увидела лежащего на земле солдата. Он махал мне руками:

— Кидай голубую! И назад, на вторую линию! Мне пришлось сесть, чтобы кинуть как можно дальше. Синяя пластина упала прямо у рук солдата. Он был далеко от линии защиты, он еще раз успел махнуть мне, указывая назад, и не поднимаясь, вдавил перед собой пластину. В следующий миг землеройка воткнулась в нее, разъяренно отшвырнула тело солдата, словно сломанную куклу, к подходящим зомби, а сама повернула назад, неся смерть своим создателям.

Я побежала ко второй линии. Зомби тем временем перешли первую, играя роль «живой» стены. Скоро они должны дойти до первого фланга. Я бросилась обратно, туда, откуда намеревалась сбежать, где были Локарис и маги. Найдя себе применение, я потеряла все сомнения, подчиняясь единой со всеми цели — выстоять эту битву. Словно кто-то вел меня, указывал что делать, какой выбирать путь, чтобы избежать смертоносного ядра, пули или заклинания. «Меня бережет Зверь» — повторяла я снова и снова, боясь вспоминать о Темном боге, но в душе надеясь и на его защиту.

Ночь превратилась в ад. Сначала мне хотелось скорейшего исхода битвы, а после уже чего угодно, что избавило бы меня от участия в ней. Мне удалось отразить более десятка заклятий-землероек, сколько брешей я залатала и не вспомнить.

Битвы с применением магии коротки и смертоносны, уже к утру все начало стихать, все больше шло назад к лагерю. Несли раненных, лишь изредка громыхали пушки, словно последние, замедляющиеся удары сердца. Отдача от какой-то последней, заблудившейся землеройки сшибла меня, и я провалилась в забытье.

Меня бережет мой Зверь…

— Эй, все кончилось, идем, — кто-то растолкал меня. Я открыла глаза и увидела Майкла. Мужчина помог подняться. — Идем, нечего туда смотреть, — он не дал оглянуться на поле, поддерживая за талию, повел вслед за уходящими прочь солдатами.

Воздух был пронзительно свеж и холоден. Утренний туман смазывал фигуры людей, будто присыпая пеплом. Майкл довел меня до телеги с вещами, она ехала медленно, словно тоже не до конца проснулась. Помог сесть. Теперь я могла бы увидеть поле, но туман укутал что-то настолько страшное, что даже Майкл не разрешил обернуться.

Военный министр поспешил вперед. Я только успела заметить какой он встрепанный, никакой прежней подтянутости и надменности, он бежал между людьми, как слуга к хозяину. Я тоже хотела кое-кого найти.

Спрыгнула в мокрую траву, и меня повело в сторону, но головокружение быстро прошло. Я побежала вперед, вглядываясь в лица солдат, с замирающим сердцем провожая взглядом раненых на телегах и носилках. Их было немного, это было хорошо или битва была настолько жестокой, что остальные не уцелели?

— Чарли! — я увидела вдалеке голову со светло-рыжими растрепанными волосами, эту прическу я не могла не узнать. Чарли шел на своих двоих, уже прекрасно. Он остановился, дожидаясь меня.

Он стоял, улыбаясь, в его глазах читалась усталость и опустошенность. С трудом представляю, что ему пришлось увидеть и пережить этой ночью, там — на передовой. Я отвлекалась от его лица, осматривая, нет ли у него ран: крови, почти черной на одежде, было столько, что и не понять.

— Ранен?

— Нет, пара царапин, но, учитывая какой был бой, все равно, что по голове погладили.

— Мы выстояли? Как все прошло? — хотелось обнять его, но он стоял, не протягивая и руки ко мне, не решалась и я. Наверное, не стоило спрашивать о бое, надо бы дать отойти.

— Да. Я, признаться, думал, что мы поляжем, — голос Чарли понизился до шепота, — и что мессир не выдержит. Древнее кладбище, мертвецы долгие века лежали под этой землей. В жизни не видел такой мощи, Айн, будто в аду ночь провел!

Эмоции пробили шаткую плотину опустошенного спокойствия, и Чарли зашагал вперед, стараясь выстроить ее заново.

— Я мало знаю о некромантах, — продолжил он, — но уже имел с ними дело на войне, был у нас один в отряде. Он поднимал убитых, с трудом удерживая над ними контроль в конце боя. А тут целое древнее кладбище… Умертвий было больше, чем нас — шли просто вперед, будто пушки и заклинания армии Эйтина им не страшны. Но ужаснее всего даже не взрывы рядом, а то, как останки того, кто стоял в строю плечом к плечу с тобой, поднимаются и идут снова в атаку.

Я взяла Чарли за руку, на ходу обнять было трудно, да и я не знала, где он ранен, могла причинить боль объятиями. Чарли сжал мои пальцы, не сильно, а словно благодаря за прикосновение.