История мировой литературы. Древний Ближний Восток

Малые демоны открывают пасти,
большим демонам молвят слово:
«А ну, пойдем-ка к светлой Инанне!»
Демоны в Урук ворвались, светлую Инанну они хватают.
«Ну-ка, Инанна, вернись на путь, что сама избрала, —
в подземное царство отправляйся!
Куда сердце тебя посылало, вернись —
в подземное царство отправляйся!
В жилище Эрешкигаль вернись —
в подземное царство отправляйся!
…Когда из подземного мира ушла,
себе замены ты не нашла!» [150]

И тогда Инанна в ужасе умоляет Думузи, вероятно, вернувшегося к ней, отдать себя в руки демонов вместо нее, что вносит новые оттенки и в еще большей степени усиливает семантику образа Думузи как невинной искупительной жертвы и привносит мотив добровольности этой жертвы (однако последний выражен нечетко):

Инанна в страхе в руку Думузи вцепилась.
«О юноша! Ноги свои в кандалы продень!
О, юноша! В ловушку бросься! Шею в ярмо продень!»
И они крючья, шилья и копья подняли на него!
Медный огромный топор подняли на него!
О, юноша! Схватили его, повалили его,
Одежду его сорвали с него!
О, юноша! Руки скрутили ему, веревкою злой обмотали его!
Тканью страха закрыли лицо! [150–151]

Однако прекрасный юноша не хочет погибать и вновь умоляет Уту помочь ему, на этот раз взывая к нему как к другу и – главное – справедливому судье, напоминая о том, как несправедливо поступила по отношению к нему его возлюбленная Инанна, столь опрометчиво ушедшая в подземный мир:

Уту, я же друг тебе! Меня, героя, знаешь ты!
Твою сестру я в жены брал,
А она в подземный мир ушла,
Она в подземный мир ушла,
Меня заменою отдала!
Уту, ты справедливый судья, да не схватят меня!
Руки мои измени, облик мой измени!
Из рук моих демонов ускользну я, не утащат они меня! [151]

Превращенный Уту в змею, а затем в птицу (сокола), Думузи примчался в поисках убежища к своей возлюбленной сестре Гештинанне (ее имя буквально означает «Виноградная лоза небес»). Гештинанна, наделенная провидческим даром, едва взглянув на брата, поняла, что он обречен, и подняла над ним горький плач:

Гештинанна взглянула на брата —
Расцарапала щеки, рот разодрала,
Оглядела – порвала на себе одежды,
Над стонущим юношей заголосила:
«О, брат мой, о брат мой! О, юноша!
Пусть бы те

дни не вернулись!О, брат! О, пастух! Амаушумгальанна[324]!
Пусть бы те дни не вернулись!О, брат мой! Юноша! Без жены, без сына!
О, брат мой! Юноша! Без друга-товарища!
О, брат мой, юноша! Мать печалящий!» [151]

«Мать печалящий» – это определение становится постоянным эпитетом Думузи, самого трагического героя шумерского мифологического эпоса. Впрочем, не менее трагичен и образ его сестры Гештинанны, которая пытается все сделать для спасения брата, даже зная, что он обречен. Ужасные демоны, которым незнакомы никакие чувства («Демоны без-роду-без-племени, без-отца-матери, без-сестры-брата, без-жены-сына» [151]), уже знают, где искать Думузи: «К другу его[325] мы не пойдем, к его шурину мы не пойдем, // К Гештинанне за пастухом пойдем!» [152]. Гештинанна предстает в данном тексте как антипод Инанны, ибо она готова принять любые муки за брата, но не выдать его:

Демоны к Гештинанне явились.
«Где брат твой, скажи?» – спрашивают, а она молчит.
Близится небо, уплывает земля

, а она молчит.Земля приближается, небо ломается, а она молчит!Земля приблизилась. Сорвали одежду, а она молчит!
Смолу на лоно ее излили, а она молчит! [152]