История Млечного пути

Зажглись наплечные фонари бойцов СОП и загуляли в полумраке дока, в разные стороны, выискивая потенциальные цели. Потом раздался искаженный динамиками грозный голос, кричащий о том, чтобы все сложили оружие, и вышли с поднятыми руками. Кто-то выстрелил. Кто-то выстрелил в ответ. Я слышал, как пуля отскочила от подъемника шлюзовой шлемы в паре метров от меня и, одернув рукав, за который снова держался командир Маер, по пояс уже стоящий внутри шлюзового люка С-2, двинулся вперед.

Я слышал, как старый командир кричал мне, чтобы я вернулся и спустился в шлюз транспортника. Кричал, что ждать больше нельзя, что нужно было лететь. Должно быть, китайцы собирались разгерметизировать ангар, чтобы их не захватили, потому, что практически на всех них были вакуумные костюмы. Вот таким, должно быть, был их план.

Но все пошло не так.

Их планы рухнули в одну секунду, когда рухнули замертво все двадцать бойцов службы обеспечения правопорядка орбитальной станции Порт, побросав силовые щиты и штурмовые винтовки.

Я вышел к ним и фонари все как один осветили меня. Все тот же голос приказал встать на колени и поднять вверх руки. Если бы у меня было бы оружие, меня, наверное, расстреляли. Но его не было, и они собирались меня арестовать.

Я не встал на колени. И не поднял рук. Я их всех убил. Одним только желанием, чтобы каждого из них поразило кровоизлияние в мозг. Они умерли быстро и практически безболезненно. Кто-то еще судорожно дергался и хрипел через динамики, но он этого уже не осознавал. Это было остаточным физиологическим явлением. Жизни в них не было, а по моим ладоням текла горячая и приятная, но липкая кровь.

Наступило облегчение.

И это было не просто облегчение. Это было блаженство. Блаженство от эйфории того, что я сделал. И почти сразу пришло видение.

Сначала пропал док. Потом верфь и вообще уровень, а потом и вовсе вся станция растворилась из-под моих ног. И все растворилось вокруг меня. Искусственная гравитация полимагнитного ядра сменилась природной гравитацией планеты. Вместо синтетического покрытия полов, ноги почувствовали теплую и приветливую почву. Обуви на мне не было. Солнце, которое несло радиацию и смерть в космосе, сейчас приятно грело своими лучами, пропущенными через слои атмосферы, которые делали его немного желтым, а не ярко ослепительно-белым как на орбите. Легкий летний ветерок развивал мои волосы. Как же давно все это было. Солнце, ветер, времена года. Я и забыл совсем как это прекрасно и… теперь удивительно.

Я понимал, что это все не по-настоящему, все это лишь видение, но это было настолько реалистично, что прерывать это все совершенно не хотелось.

Посмотрев себе под ноги, я увидел высокую беспорядочную растительность, я стоял в поле, а впереди был… Неополис. Его еще совсем не было видно. Он выдавал себя только башнями небоскребов. Первые же кварталы, которые росли из земли больше одноэтажными строениями трущоб, начинались еще за три сотни километров от центральных районов, а значит, до города было еще очень далеко.

Я обернулся и увидел людей. Их было очень много. Мужчины и женщины. Были даже дети. Все разные. Пестрая толпа вопросительно и грустно смотрела на меня, словно все чего-то ждали. Кто-то был одет как простой рабочий или крестьянин, а на некоторых была военная форма. На других одежда, или висела не по размеру или была жутко мала, словно они ее сняли с кого-то или украли. Но как бы они не были одеты, у каждого из них в руках было оружие.

‒ Возьмите мою обувь, господин.

Я повернулся вправо и увидел коренастого мужчину с небритым лицом и винтовкой висящей через плечо. Он протягивал мне свои ботинки, сам стоя босыми ногами на траве.

Я принял его дар, но недоумение от этого меньше не стало.

‒ Что это? — Я посмотрел ему в глаза и от удивления на мой вопрос он словно отшатнулся.

‒ Ботинки, господин. Ваша обувь пришла в негодность. ‒ Он кивнул на мои ноги, и я вспомнил, что на них нет обуви. ‒ Обуйте мои.

‒ Что происходит? ‒ Я снова посмотрел в толпу. ‒ Что я тут делаю? Кто ты? Кто все эти люди?

Мужчина усмехнулся, явно не веря своим ушам и, только открыл рот, чтобы заговорить, но его перебил женский голос.

‒ Оставь господина в покое. Ему сейчас нелегко.

Женщина вышла вперед и жестом проводила небритого мужчину. Тот мгновенно слился с толпой. Она села передо мной прямо на траву, скрестив ноги и, усадила меня рядом. Я сел, а она взяла из моих рук подаренную обувь и начала надевать ботинки мне на ноги. Стало жутко не по себе. Женщина была не молодая, но и не старая. Руки казались ее сильными, а движения уверенными и правильными. Она была одета в военную форму с оторванными нашивками регалий, рода войск и подразделений.

‒ Сожалею о твоем отце. ‒ Она стала шнуровать правый ботинок.

‒ О моем отце?

‒ Плохие вести выбивают из колеи. Это верно. Ничего. В любом случае ты сделал правильный выбор. ‒ Она потянула за шнуровку, затягивая узел. ‒ Тебе просто нужно отдохнуть. Доберемся до лагеря, а там придешь в себя. Нам еще многое предстоит завершить.