История Млечного пути

Не успел он дойти до террасы дома, как из распахнувшихся дверей вышла полная высокая женщина и быстрым шагом направилась ему навстречу, на ходу вытирая руки полотенцем.

‒ День добрый. ‒ Маер остановился перед ней, и та осмотрела его с ног до головы.

‒ Чем могу помочь? ‒ Женщина перебросила полотенце через плечо и сунула руки в карманы широкого платья.

‒ Мне нужно увидеть господина Владислава Ройа. ‒ Маер стащил с головы кепку, чтобы его было удобней рассматривать.

‒ Я кажется Вас узнала. ‒ Она кивнула головой и подперла руки в бока своего мощного бочкообразного торса. ‒ Вы тот сумасшедший, который был тут несколько лет назад. ‒ Такая прямота немного ошарашила командира.

‒ Да… Я могу увидеть Вашего хозяина?

‒ Нет! ‒ Сказала, как отрезала. ‒ Что тебе еще от нас надо? Опять пришел заливать господину про его сына? ‒ Она начала наступление на него и Маер невольно попятился назад. ‒ Нам хватило прошлого раза! Убирался бы ты туда, откуда ты приехал!

‒ Простите, я не понимаю. ‒ Грек вдруг осознал, что напади эта ужасная женщина на него, он ее не одолеет.

‒ Нечего тебе понимать! Хозяин после твоего визита, два месяца не в себе был! Пил так, что думали не оправиться!

Теперь все становилось ясно. Быть может и в самом деле не следовало приходить и снова ворошить прошлое, а исполнить последнюю просьбу Корина, написав его отцу обычное письмо? Маер уже хотел развернуться и уйти, как на террасе вдруг появилась долговязая сутулая фигура Владислава Ройа.

‒ Что тут происходит? ‒ Грубый басистый голос прозвучал, словно на всю ферму и женщина резко повернулась к нему.

‒ Господин, это тот человек…

‒ Меня зовут Грек Маер, ‒ командир вышел из-за ее спины и предстал перед Ройа, ‒ мы с Вами уже встречались. Я приходил по поводу Вашего сына, Корина.

‒ Я Вас помню. ‒ Владислав поморщился. ‒ Что теперь Вам нужно от меня?

‒ Поговорить.

‒ Поговорить… ‒ Он сделал паузу, вздохнул и посмотрел куда-то в небо, а потом скомандовал управляющей. ‒ Проводи этого человека в гостиную.

‒ Может не стоит, господин? ‒ Она сняла с плеча полотенце и нервно стала перебирать ткань в руках.

‒ Выполняй. ‒ Он перевел взгляд на Маера. ‒ Надеюсь, разговор будет не долгим, у меня мало времени.

Когда Грек оказался в гостиной, Владислав Ройа уже сидел за столом. Лина, шла впереди него гусиной походкой, а потом показала ему на кресло напротив хозяина поместья. Он учтиво поблагодарил ее и уселся, а она побрела к выходу из гостиной, чтобы оставить их наедине, на ходу недовольно бормоча себе что-то под нос.

‒ Ну, так, что… как Вас там…

‒ Грек Маер.

‒ Грек Маер. Значит, Вы я так понимаю, уже слетали, куда там Вы собирались лететь, утверждая, что мой сын жив? Нашли его? ‒ Ройа говорил с явной издевкой и его руки дрожали от злости или волнения, но внешне он никак не показывал своего внутреннего состояния.

‒ Основной целью моего возвращения на Проксима b, было установить реальные обстоятельства и причины, по которым Ваш сын не смог вернуться к точке высадки и занять свое место на борту взлетно-посадочного модуля. Теория, что он жив, была. ‒ Он погладил бородку. ‒ Потому что его маячок сигналил неестественно долго. Она не подтвердилась. ‒ Он решил не развивать эту тему.

‒ Значит, в могиле на кладбище за холмом лежит все-таки мой сын? Или Вы снова будите убеждать меня в чем-то другом?

‒ Самое главное, что Вы должны знать, это то, что те, кто подстроил его гибель на той планете, уже понесли наказание. ‒ Маер засунул руку в карман куртки и нащупал миниатюрный легкий предмет.

Ройа посмотрел в потолок, затем в пол, потом в окно.

‒ Знаете что? Я считаю, что единственный кто виновен в том, что мой сын погиб вот так глупо и так далеко от дома, это только он сам. Я всеми силами пытался сделать так, чтобы он отказался от этой затеи, учиться в Академии… Я знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Я может и фермер, и мои руки пахнут коровьим дерьмом, но я все же кое-что знаю. Например, что по статистике, смертность тех, кто работает на орбите по неестественным причинам, составляет более сорока пяти процентов. А это значит, что из десяти человек, как минимум четверо не доживут до старости и погибнут от неестественных причин. Вы бы хотели для своего сына такой судьбы? Вы бы отпустили его, зная, что он может быть одним из этих четырех? А? ‒ Он покосился на старого командира и, в его глазах была боль, поняв которую Маер еще раз пожалел, что прилетел сюда.

‒ У меня нет детей…

‒ Вот! ‒ Владислав Ройа развел руками так, словно уличил гостя в каком-то грандиозном обмане.

‒ …Но я могу сказать, что статистика, которую Вы назвали, охватывает не только пилотов, но и обитателей станции Порт, орбитальных строителей, а так же колониальных старателей, которые десять часов из двадцати четырех проводят в открытом космосе в скафандрах, занимаясь монтажом и ремонтом внешней архитектуры. И докеров и работников верфей, собирающих судовые модули. Если рассматривать статистику смертности только экипажей судов, то она значительно ниже.