Читаем История моды. С 1850-х годов до наших дней полностью

Габриель Шанель в ансамбле из джерси собственного дизайна.


Модные дневные платья от Лелонга и Пату на иллюстрации в Art Goût Beauté за июль 1929 года демонстрируют преобладающий вытянутый силуэт. Несмотря на похожий общий силуэт, вырезы, форма рукавов и другие детали создавали разнообразие.


С течением времени в ее работах проявились и другие веяния, предложенный ею силуэт стал у́же, с более лаконичными декоративными деталями. Примерно к 1923 году для Шанель стали типичными прямые платья-футляры, часто с видимой строчкой или неброскими деталями отделки из той же ткани. Эти простые модели часто были исполнены в любимых цветах Шанель — черном, бежевом и других оттенках нейтральной гаммы. Но в своих коллекциях она использовала и многие другие цвета, отдавая предпочтение всем оттенкам красного, от цвета бургундского вина и алого до розового, особенно в вечерних туалетах. Она настойчиво продвигала ансамбли из платья и пальто как модный дневной наряд, и этот образ стал фирменным для ее модного дома. Предложенные ею строгие модели и заимствования из мужского гардероба способствовали развитию образа холостячки. Создаваемые ею вещи из джерси пользовались таким спросом, что она открыла собственную трикотажную фабрику Tricots Chanel, чтобы удовлетворить спрос, и ткацкую фабрику Tissus Chanel.

Для образа, предложенного Шанель, важным было черное платье в различных вариациях, включая спортивные модели из джерси, платья из текстиля для дня и модели без рукавов с блестками и стеклярусом для вечера. У «маленького черного платья», которое прочно ассоциируется с Шанель, было много предшественников. В 1922 году мадам Шарлотта в Доме Premet, известная современными моделями, создала простое черное платье «Холостячка» с белым воротником и такими же манжетами, как на форме горничной. Платье Шарлотты много копировали, и, скорее всего, оно вдохновило и Шанель. Другие дизайнеры тоже были известны похожими черными платьями, особенно Жермена Леконт, открывшая свой дом в 1922 году. Но вариант Шанель 1926 года из джерси с длинными рукавами стал, пожалуй, точкой отсчета для этого стиля. Американский Vogue сравнил ее простое платье с утилитарным автомобилем «Форд». Тем не менее тот же Vogue представил и черное платье от Drecoll на соседней странице этого номера.

Бутики Шанель в Довиле и Биаррице продолжали успешно работать на волне послевоенного возрождения культуры отдыха. Образ жизни самой Шанель способствовал популярности предлагаемой ею спортивной одежды, и она рекламировала загар для женщин как признак отдыха и богатства. Шанель лично носила созданные ею вещи и делала это успешно, привнося собственную харизму в простые модели, которые она продвигала. В 1928 году Шанель установила в своем салоне знаменитые зеркала, создав самый узнаваемый образ французского дома моды XX века. Четкий силуэт, модернистский дизайн в последующие годы будут хорошо заметны на снимках ее работ и в образе самой Шанель.

С того момента, как он открыл модный дом в 1919 году, Жан Пату славился простыми и чистыми линиями своих моделей. Пату нанял архитекторов Сюэ и Мара, чтобы переделать интерьеры своего модного дома XVIII века в более роскошном современном стиле. Одетый с иголочки, энергичный, рафинированный парижанин Пату заявил в 1923 году, что его эстетика делает акцент на гармонию и удобство по контрасту с излишествами предыдущего десятилетия. Как и у Шанель, в коллекциях Пату с 1920 по 1922 год простые силуэты сочетались с деталями в русском фольклорном стиле. Пату был великим новатором в области трикотажа, и его так называемый «кубистский трикотаж» отличался дизайном с полосками и геометрическими узорами. Во многих его работах присутствуют смелые графические контрасты. Пату сотрудничал с французскими домами тканей, чтобы добиться необычных цветовых решений. Насыщенный голубой цвет, известный как bleu Patou, дебютировал в 1923 году. В вечерних туалетах Пату украшал простые силуэты асимметричными оборками, перьями и сверкающими декоративными деталями.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти
Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти

Известный французский писатель и ученый-искусствовед размышляет о влиянии, которое оказали на жизнь и творчество знаменитых художников их возлюбленные. В книге десять глав – десять историй известных всему миру любовных пар. Огюст Роден и Камилла Клодель; Эдвард Мунк и Тулла Ларсен; Альма Малер и Оскар Кокошка; Пабло Пикассо и Дора Маар; Амедео Модильяни и Жанна Эбютерн; Сальвадор Дали и Гала; Антуан де Сент-Экзюпери и Консуэло; Ман Рэй и Ли Миллер; Бальтюс и Сэцуко Идэта; Маргерит Дюрас и Ян Андреа. Гениальные художники создавали бессмертные произведения, а замечательные женщины разделяли их судьбу в бедности и богатстве, в радости и горе, любили, ревновали, страдали и расставались, обрекая себя на одиночество. Эта книга – история сложных взаимоотношений людей, которые пытались найти равновесие между творческим уединением и желанием быть рядом с тем, кто силой своей любви и богатством личности вдохновляет на создание великих произведений искусства.

Ален Вирконделе

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение