История моего безумия

– Нуждаюсь? В вас?

– В информации, которой я располагаю.

– И что же это за информация?

– О твоем будущем.

Приехали! В моих романах присутствует мистика, и некоторые эскаписты[18] принимают меня за своего. Этот тоже решил обратить меня в свою веру, чтобы спасти мир, или передать Слово Божие, а может еще чье-то.

– Понятно… Вы читаете судьбу по светилам? Входите в тайный орден? У вас дар?

– Ничего подобного.

– Что же тогда?

– Я хотел ненадолго оттянуть этот момент, но… возможно, пришла пора сказать правду.

– Окажите мне честь…

Через несколько секунд на экране появился самый невероятный из всех возможных ответов.

– Я – это ты… но на двадцать лет старше.

Глава 20

В ожидании стейка ти-бон[19] Нэйтан рассказывал мне о своих кулинарных приключениях в Аргентине. Он с вожделением и страстью описывал, каким нежным было мясо – «Его ложкой можно было резать!» – и объяснял, как аргентинцы готовят гигантские барбекю, собирая за столом родственников и друзей. Я слушал не слишком внимательно, потому что одновременно обдумывал, как разоблачить моего самозванца, и проверял айфон – не вышел ли он снова в Сеть.

– Вижу, мой рассказ не слишком тебя интересует, – недовольно пробурчал Нэйтан.

Он сомневался в моем душевном здоровье, так что было бы глупо посвящать его в детали происходящего, врать тоже не хотелось, и я решил преподнести эту историю как анекдот.

– Ошибаешься, дружище, просто голова занята другим. Один читатель, странный тип, шлет мне бредовые послания. Ничего страшного, я разберусь.

– Как он с тобой связывается? – Вопрос был с подвохом.

Я сразу пожалел, что решил довериться Нэйтану. Сейчас услышу очередную нотацию.

– В Фейсбуке, я прав?

– В точку, но умоляю, избавь меня от «рассуждений на тему».

Он проигнорировал просьбу.

– Тебе хорошо известно, что я против твоего присутствия в Фейсбуке, Твиттере и прочих помойках. Ты все больше отрываешься от реальности, Сэмюэль.

– Я знаю все, что ты можешь сказать…

Мы хором повторили формулировку, которой так гордился Нэйтан:

– В социальных сетях ты рискуешь стать виртуальным человеком, вместо того чтобы быть просто человеком.

– Если говорить серьезно, – продолжил он, – все эти, прости господи, сети, нужны авторам, которые пытаются завоевать внимание публики. Ты не новичок, преспокойно можешь без них обойтись. Поклонники сами делают тебе рекламу в Интернете.

– Дело не в рекламе, – возразил я. – Мне нравится общаться с читателями. Я ценю их мнение и…

– Хватит нести чушь! В Фейсбуке ты тешишь свое самолюбие и клеишь баб!

– Неправда. Ну, не вся правда. Да, я кое с кем встречался, но это не главное. Мне нужно чувствовать, что я пишу для живых людей, что маркетинг не главное. Я должен понимать, есть ли прок от моей писанины, а если нет, то почему! Я общаюсь с читателями, благодарю за отзывы и за то, что впустили меня в свою жизнь.

Нэйтан отмахнулся:

– Чушь! Писать – это и значит отдавать часть себя другим! Ты должен понять главное: доступность убила культ звезд! Раньше любой деятель шоу-бизнеса был неприкасаемым. Все они жили в особом, отдельном мире, в заоблачном пространстве, а обыватели предавались мечтам о них. В детстве я обожествлял некоторых звезд, смотрел на фотографии – не представляешь, как трудно их было достать! – и воображал, какая волшебная у них жизнь. Они были звездами, блиставшими с небес, полубогами, а я – пигмеем, дикарем, который стоит, возведя очи горе, и грезит о них. Потом журналисты, телевизионщики и интернет-шушера устроили из их жизни шоу в режиме нон-стоп. Публика знает все – что они едят, с кем спят, как живут… Тайны больше нет! Звезды – обычные люди, они смеются, плачут, трахаются и испражняются! Ты только представь – небожители ходят в сортир, как все мы! Уравниловка в сторону понижения возвела в ранг «талантов» и «гениев» людей, не способных не то что управиться со своей жизнью, но даже простую фразу произнести без ошибок. Теперь любой мальчишка считает, что может попасть в шоу-бизнес, на телевидение, увидеть свои фотографии в газетах, и не уважает настоящих творцов – тех, кто взошел на Олимп благодаря таланту и упорному труду. И все это в том числе из-за таких, как ты!

– Да ладно тебе.

– Ничего не ладно! Мистер беседует с читательницами, встречается с ними, показывает фотографии, сделанные на отдыхе. Так стоит ли удивляться, что некоторые теряют чувство реальности и начинают верить, что ты их собственность и должен служить им? Ты превращаешься в соседского парня, в мужика, умеющего рассказывать истории, а в остальном такого же, как все. Разве Макколи выставляет свою жизнь напоказ в социальных сетях? Нет! А почему, как ты думаешь?

– Да потому, что он закомплексованный засранец! – с досадой бросил я.