История моего безумия

– Конечно, но я знаю, что внутренний голос советует тебе уступить желанию.

И мы поднялись в мой номер и полночи занимались любовью.

* * *

Когда я проснулся, ее уже не было. Меня это не смутило и не расстроило: ничего, захочет – позвонит. Но этого не случилось. Я весь вечер не отходил от телефона, гадая, что могло ей помешать, и в конце концов заснул.

На следующий день я улетел, так и не получив известий от Карлы. Приключение вернуло мне веру в себя: я все еще могу понравиться молодой красотке, и писательская слава тут ни при чем!

Глава 26

Я вернулся в Штаты, к профессиональным и личным обязанностям, и они показались мне невыносимо, почти непреодолимо тяжелыми. Телефон звонил не умолкая, и мне казалось, что каждый из собеседников, встревоженный моим недолгим исчезновением, решил проверить, способен ли я снова войти в роль успешного литератора.

Рейчел обрадовалась моему возвращению и напросилась на ужин. Как это ни странно, я почти соскучился по ней. Она стала одним из элементов стабильности, которой я так жаждал в последнее время, не прилагая никаких усилий к тому, чтобы этого добиться.

Я заказал доставку еды из ресторана, открыл бутылку шампанского, и мы замечательно провели вечер. Я описывал пленившие меня пейзажи Сардинии, она, соблюдая негласную договоренность, не задавала ненужных вопросов, потом мы занимались любовью.

Когда Рейчел заснула, я сел к компьютеру, проглядел почту и, поддавшись любопытству, заглянул в Фейсбук. Я говорил себе: «Один раз не считается!» – так курильщик, вроде бы поборовший пагубную привычку, позволяет себе одну сигарету, надеясь, что это не повторится. В Италии я нарушил зарок в том, что касалось секса, но к монитору не подходил. Мне даже удалось забыть, что некий таинственный незнакомец вторгся в мою жизнь и пытается ее испоганить. Во всяком случае, я приказал себе не думать об этом.

Я проглядывал личные сообщения, не слишком вдумываясь в содержание, и вдруг… Нет, невозможно! Сообщение от анонима! Я был уверен, что заблокировал его, и вот пожалуйста… Смутный страх вернулся, я не понимал, что именно меня так пугает, но почему-то боялся. Неделя отдыха пошла насмарку. Во время последнего «сеанса общения» с Однофамильцем я был в стельку пьян и мог не сделать того, что собирался.

Я хотел было удалить сообщение не читая: ни к чему потакать мучителю. Но бегство не решит проблемы, правильнее будет прочесть и не выказать никаких эмоций.

В послании не оказалось текста, только фотография – моя фотография в возрасте шести или семи лет. Я ее не помнил и испытал удивление и страх.

Где он ее достал? Воображение подсказывало несколько возможных сценариев, один нелепее другого: этот человек проник в мою квартиру и украл снимок; за псевдонимом преследователя скрывается кто-то из близких. На мгновение я допустил вероятность, что он говорит правду и действительно пишет мне из будущего. Что за нелепость! Я должен во что бы то ни стало сохранять хладнокровие, не поддаваться этому бреду.

Возбуждение прогнало сон. Я был в бешенстве: одно жалкое сообщение снова погрузило меня в параноидальное состояние.

Когда Рейчел встала, я притворился спящим, дождался ее ухода и позвонил Деннису.

– Мне нужно задать тебе один вопрос, – сказал я без лишних предисловий.

– Валяй.

– Может ли человек, которому я заблокировал доступ в Фейсбуке, прорваться туда?

– Только не говори, что твой псих вернулся, – простонал он.

– Угадал.

– Я этого не переживу, Сэмюэль! – воскликнул Деннис.

– Ответь, прошу тебя.

– Ладно, отвечаю: это невозможно.

– Уверен?

– На все сто. Разве что…

– Что? – нетерпеливо вскинулся я.

– На Фейсбуке случился сбой.

– Такое возможно?

– Очень даже. Подожди, сейчас проверю на форумах гиков[28].

Деннис застучал по клавишам.

– Судя по всему, никакого сбоя не было.

– И все-таки…

– Должно быть, ты сам что-то напутал, когда блокировал.

– Я не настолько туп.

– Значит, ты был пьян и просто ничего не сделал – хотел, но не сделал.

– Ты ошибся. Так что там с этим призраком?

Я рассказал о недавнем вторжении.

– Безумие, правда?

– По-моему, с ума сходишь ты. А я так надеялся, что Италия пойдет тебе на пользу.

– Так и было… пока он снова не объявился.

– Есть идеи насчет того, как он мог достать снимок?

– Нет. Этот подонок меня доконает, Деннис!

– Не дергайся! Ты слишком взвинчен и плохо соображаешь.

Он задумался, потом высказал предположение:

– Что, если ты сам когда-то давно отдал фотографию журналисту и…

– Исключено.

– Ладно, нет, так нет. Скажи, а на том снимке есть кто-нибудь еще, кроме тебя?

Вопрос Денниса встревожил меня.

– Нет, но… возможно, был.

– То есть?

– План очень крупный, изображение зернистое, он явно увеличил и обрезал снимок. Значит, рядом со мной был кто-то еще.

– И мерзавец не хотел, чтобы ты узнал этого «кого-то» или фон.

Я следил за мыслью Денниса, разглядывая фотографию.

– Как же мне узнать?

– Найди оригинал, – посоветовал он, устав от малопродуктивной беседы.

Я поблагодарил и занялся раскопками, проверил коробки, куда сложил памятные вещицы из прошлого, но через час устал и сдался, разочарованный и крайне встревоженный.

* * *