История моего моря

Дом Медведя больше всего был похож на большую баню, коей, по сути, и являлся. Медвежачье семейство, сам Медведь, его мама и бабка переселились в эту хибару после пожара, когда их родной дом сгорел. На этом пожаре погиб дед Медведя, спасая добро. Денег у них почти не было, имущества тоже, родня прислала что-то, еще немного наскребла старообрядческая община, к которой принадлежало семейство Медведя. В общем, хватило только на эту баньку, в забытом господом богом уголке, где они все вместе дружно зажили, устроив в предбаннике кухню, а в парилке и помывочной – жилую комнатушку с парой кроватей – лежанок, и старым шкафом.

Дом Медведя – почерневший от влаги и времени бревенчатый сруб с провалившейся крышей, перекошенной рамой забитого досками единственного окна, оплетенный с двух сторон диким виноградом, стоял на пригорке, в самом конце небольшой деревеньки с потерянным именем, прямо у родника с ледяной вкуснейшей водой. Этот дом окружали скрученные ветрами и временем яблони и заросший сорняками огород, где меж остроносых листочков прятались большие алые ягоды одичавшей клубники. Входные двери тоже перекосило, они отчаянно заскрипели, когда Медведь по-хозяйски, со всей дури, дернул за медную ручку в виде кольца. А внутри оказалось не так плохо, почти не было пыли, пахло прелым сеном, старым деревом и вениками, которые в обилии висели под потолком, перекинутые через пожелтевшую рыболовную леску.

Мы растопили печку, древнюю буржуйку и уселись пить чай без ничего. Отчаянные дураки, мы даже продуктов с собой в дорогу не взяли, надеялись на местный сельмаг, а он, оказалось, работал лишь до шести вечера. Мои старые командирские часы – подарок деда, показывали половину восьмого.

* * *

В качестве заварки Медведь использовал нарванную на огороде душицу и листья земляники, чай получился ароматный и проваливался на дно пищевода, словно дорогой коньяк, который я тогда по малолетству, мне было 17 ни разу не пил, как и каждый из нас троих. Да, мы были ровесники…

Напившись чая и обретя второе дыхание, как это часто бывает с молодыми людьми, не обремененными тяготами взрослой жизни мы: я – колючий – похожий на ежа, массивный, круглоглазый и темноволосый Медведь, худосочный светлый очкарик – баламут Левка – все вместе, отправились купаться на Реку. Честно, я не помню ее названия… Да и вряд ли это кому ни будь нужно.

Разбросав свои вещи на узкой, намытой течением песчаной косе, мы по очереди или все скопом, с криком забегали в стремительный поток, который буквально сбивал с ног. И, радостно стуча по воде всеми четырьмя конечностями, плыли, пытаясь победить это течение жизни. Жизнь бурлила, а нас все равно уносило, и каждый раз мы оказывались в метрах ста от того места, где оставили свои вещи. Затем, мы отдыхали, упав на теплый песок, трогая руками пушистые травы, окаймлявшие наш маленький пляж, и снова бросались в воду. Так было, пока не стемнело. Глупые гордые птицы…, мы отказывались верить во время и совершенно не умели считать часы и минуты.

В полной темноте, какими-то оврагами и буераками, между домов с заколоченными окнами, мы долго искали свою Обитель на холме. Медведь на наши возмущенные вопли лишь отбрыкивался, бубня себе под нос, что «сам слегка заплутал». Но вот, наконец, добрались…Медведь, достал старую керосиновую лампу, заправил ее керосином из алюминиевого бидона, прятавшегося под лавкой в кухне, снова растопил печь и поставил чай на огонь. Мы пили пустую душистую воду со вкусом живых трав, и ощущали каждую клеточку своего тела. Наверное, мы были тогда счастливы. Из сарая Медведь приволок несколько охапок сена, достал из своей сумки дырявый коричневый плед в зеленую клетку, расстелив его поверх, и затушив керосинку, скомандовал: Спать!.. Я думал мы тут же уснем. Мы действительно стремительно задремали, проспали час, а может быть два, нас разбудили голодные волки, которые завыли внутри живота. Когда я проснулся, Медведь ворочался из стороны в сторону и цыкал зубами, а Лев сидел с закрытыми глазами, поджав под себя колени. Я прикоснулся к его худому плечу, Лев открыл глаза, близоруко прищурившись, и прошептал: есть что пожрать… Мы облазили весь дом, найдя лишь пачку закаменевшего киселя, который пытались отчаянно грызть. Потом с керосиновым фонарем в руках долго собирали в полной темноте клубнику в Медвежацком огороде, эта сволочь умеючи пряталась и иногда бросалась прямо под ноги, погибая, но не сдаваясь. Над нами смеялись огромные звезды, высыпавшие из-за туч. Ночь стала светлее. Ягоды ели прямо тут, кто нашел. Потом Медведь приволок большой мятый таз, и начал срывать и складывать в него стрелки чеснока с верхушками – называя их Хе или Бульбиками, уверяя нас, что это не только съедобно, но и чертовски вкусно.

* * *