История моего стыда

– В середине двадцатого века, – продолжал он, – был такой великий боксёр Шугар Рэй Робинсон. Однажды он отказался от боя, потому что ему приснилось, что он убьет противника. Разумеется, никто не воспринял это всерьез, и его уговорили-таки выйти на бой. Робинсон вышел в ринг и убил своего противника Джимми Дойла. Это стало одной из самых трагических и мистических историй в нашем спорте, ребята… – дядя Юра эмоционально и грозно выругался и вышел из бани.

Было видно, насколько сильно эта история близка ему.

* * *

Я не достиг особых высот в боксе, но продолжал занятия до самого выпускного. На одной из последних тренировок перед летним перерывом отмечалось особое событие – юбилей тренера. В баню были приглашены лучшие ученики, среди которых громким смехом и выдающимися размерами отличался племянник дяди Юры – Влад, парень потрясающей энергетики и внутренней силы. Его добрые глаза и улыбка напоминали мне Юрия Гагарина, но при этом скорость и мощь были словно у Майкла Тайсона.

Влад мгновенно находил контакт со всеми присутствующими, заполняя собой всё пространство и забирая на себя всё внимание. Роскошным, глубоким басом он делился историями из жизни:

– Мой дядя, конечно, с годами стал слишком добрым, но в одном он прав: если драка неизбежна, надо бить первым.

– А как мне узнать, что драка неизбежна? – спросил самый младший их нас.

– Очень просто, дружище. Если бить первым, то драка неизбежна!

Мы одобрительно смеялись.

Тот вечер вышел особо душевным. Вместе со мной тренер вышел на улицу, чтобы проводить учеников. Внутри осталось лишь несколько человек: Влад, отмокающий в бане, и три парня из группы младше нас в дальней раздевалке. Резкий хлопок прервал тёплый вечер и ознаменовал приход страшной ночи. Как выяснилось позже, произошёл взрыв газа, отчего часть перекрытий рухнула и дальние помещения: баню, раздевалку и подсобку – частично заблокировало. Дядя Юра все понял сразу, он сам обустраивал газовую систему и потому мгновенно прикинул, что и где могло пойти не так. Вместе с ним мы побежали в подвальный спортзал, откуда уже валил дым.

– Дима, нет! – резко прорычал тренер. – Останься улице, газ может рвануть может во второй раз!

– Я с вами, там ребята, я помо… – договорить я не сумел, так как дядя Юра, ограждая от риска, ударом в живот уложил меня на землю у входа.

Именно там, парализованный болью, я и лежал, со слезами на глазах от дыма и бессилия наблюдая за тем, как наставник скрылся за дверью.

Юрий Михайлович Бурцев всегда отличался недюжинной силой, здоровьем и, что вместе встречается не так часто, быстротой мысли. Это помогало ему в армии и на ринге, выручало в лихие девяностые. Там, где ситуация имела несколько решений, он всегда взвешивал, что будет эффективнее и правильнее: физическая сила либо ум, голова и переговоры. Услышав хлопок в роковой вечер, он оценил обстановку в одно мгновение. В голове промелькнули воспоминания о днях, когда с задором и энтузиазмом он отстраивал спортзал заново после разрухи девяностых. Вспомнились моменты, когда пришла идея сделать баню и поить в ней учеников отваром из трав, а ещё ошибки при переустройстве газовой печи.

Вбежав в подвал, заполненный едкой гарью, он вспомнил о втором газовом баллоне из подсобки, который мог взорваться в любую минуту. У него осталось всего несколько секунд. Тренер знал, что ближе всего к подсобке находилась раздевалка с тремя молодыми парнями, почти детьми, видел, что выход заблокирован и завален, и потому сами они оттуда уже не выберутся, но ноги мужчины, повинуясь дикому, яростному и неконтролируемому порыву, понесли его к совершенно другой двери – туда, где находился племянник, в котором текла родная кровь. Страшный выбор был принят инстинктивно и в одно мгновение. Могучие руки расчистили подпиравшие дверь завалы; он вынес Влада, не оглядываясь и боясь того, что может произойти за спиной. Выбежав на улицу, дядя Юра положил Влада на землю рядом со мной и кинулся обратно в пекло. Именно там его и застал второй хлопок. Услышав его, тренер все равно ушел в огонь, думая о том, что заслуживает теперь лишь этого – сгореть вместе со своими учениками, погибшими по его вине.

* * *

В тот вечер обошлось без жертв. Ребята, запертые внутри, сумели проломить часть ветхой двери и выползти наружу. Выбравшись из западни, они увидели, как тренер выносит на улицу бессознательного Влада. На середине пути к спасению в спину ударил новый взрыв. Оглушенные, ползя к выходу, они обнаружили тренера: вдохнув слишком много дыма своими могучими легкими, он уже терял сознание, захлёбываясь в слезах и спазмах. Так три юных ученика спасли своего учителя, кинувшегося в огонь, чтобы выручить их самих.

Я помню, как среди дыма появилась голова одного из ребят. Помню, как силился встать и на четвереньках дополз до них, как вместе мы вытянули дядю Юру наверх, к свету и свежему воздуху. Вскоре нас уже везли в больницу; у всех, кроме меня, были ожоги средней тяжести.