История моей измены

Он отпустил ее, отчего она потеряла равновесие и полетела в угол. К тому времени, как она выпрямилась, он уже нажал кнопку этажа. Когда Миша обернулась, Таль оттеснил ее назад, прижав спиной к стене. Она затаила дыхание, глядя на него. При лучшем освещении она разглядела, насколько у него темные глаза. Черные водовороты, чья мощь поглощала целиком.

У меня нет ни единого шанса.

— Боже, ты такая вкусная, — повторил он ее недавние мысли, прижимаясь губами к ее шее.

— Таль… мы не можем… я… — Миша боролась за глоток воздуха. За рассудок.

— В другой стране, в поисках того, чего нет дома, — закончил он за нее, скользя руками по ее бедрам.

Неужели меня так легко читать?

— Это не значит, что я собираюсь… — она охнула, когда его руки скользнули к ее ягодицам и крепко сжали.

— Да, собираешься.

— Нет…

— Да.

— Пожалуйста, — захныкала она. Он усмехнулся.

— Этой ночью ты будешь повторять это очень часто.

Когда его ладони поднялись к ее груди, она почувствовала, что вот-вот выпрыгнет из кожи — она фактически непроизвольно дернулась, вот как ее тело было потрясено прикосновением. Она задрожала, и его руки перестали двигаться.

— Мой муж — единственный, кто прикасался ко мне так за восемь лет, — прошептала она. Повисла долгая пауза.

— Готов поспорить, уже давно абсолютно никто не прикасался к тебе так, — возразил Таль, когда давление ладоней, сжимающих ее груди, усилилось.

Все верно.

— Откуда ты знаешь? Откуда ты знаешь меня? — спросила Миша.

Таль, наконец, поднял голову и посмотрел на нее сверху вниз.

— Я очень наблюдательный человек, Миша, — сказал он серьезно.

Она чувствовала себя дерьмом.

— Я не знаю, как быть такой женщиной, — прошептала она. Он усмехнулся.

— Я научу тебя.

Когда Таль поцеловал ее на этот раз, в ней что-то сломалось. Ломая ее. Миша застонала и открыла губы, сплетаясь с ним языком. Прижалась к нему всем телом, желая чувствовать каждый его дюйм, каждое мгновение с ним.

— Боже, о, боже, о, боже, о, боже, что я делаю? — она охнула, когда его губы двинулись к ее декольте.

— Ты делаешь двух одиноких людей очень счастливыми, — выдохнул он, его ладони скользнули к ее ногам. Пальцы пробежались по обнаженным бедрам и двинулись вверх. Миша задрожала сильнее.

— Это было так давно, что я уже не знаю, не разучилась ли я это делать, — предупредила она, но резко замолчала, когда его пальцы коснулись ее трусиков.

— У тебя хорошо получается.

— Но что, если я…

— Миша, пора помолчать.

Таль был высоким мужчиной, намного выше ее, с длинными ногами. Длинными руками. И, конечно же, длинными пальцами. Они выстукивали по ее бедру ритм в такт пульсу, крадя ее дыхание. Затем подкрались к ее трусикам, проникая средним пальцем под ткань. В ее тело, в ее мозг.

— Боже, меня не должно здесь быть, — простонала она, поднимаясь на цыпочки.

— А похоже на то, что ты готовилась и ждала этого, — усмехнулся он низким, зловещим голосом, вонзая палец в ее жар.

— О, боже.

Все происходило совсем не так, как она себе представляла. Еще в США, планируя интрижку, Миша полагала, что будет кокетливой стервочкой, с тонким налетом вины за свои поступки. Но все оказалось совсем не так. Она была дрожащим беспорядком, неспособной говорить, неуверенной в своих действиях и больше не испытывающей чувства вины. Исчезли противоречия. Исчезло беспокойство. Исчез брак.

Лифт остановился, но не Таль. Он не отстранился от Миши до тех пор, пока двери не открылись. Не прерывая поцелуя, он вытянул ее из кабины и, придерживая за бедра, повел спиной вперед по коридору. В конечном итоге, он ее отпустил, когда пришлось открыть дверь, и они, спотыкаясь, зашли внутрь.

— Тебе что-нибудь нужно? — крикнул он, шагая по комнате.

Миша закрыла за собой дверь и медленно последовала за ним.

Номер был большой. У входа располагалась кухонька, и она прошла дальше, в гостиную с огромными панорамными окнами, из которых открывался потрясающий вид. Слева были две большие двустворчатые двери, которые Таль толкнул и прошел в ванную на другом конце комнаты… спальни.

С большой кроватью.

Я не могу этого сделать.

— Что я творю!? — прошипела себе под нос Миша, роняя сумку на пол и зарываясь руками в волосы. Как она перешла от выпивки в тихом одиночестве к поцелуям с незнакомцем в лифте? Конечно, это был один из самых сексуальных незнакомцев, которых она когда-либо встречала в своей жизни, но все же. Сексуальность не имела значения — она была замужем.

— Хочешь что-нибудь выпить? — раздался голос Таля.

Миша повернулась к нему. Он шел через спальню, но на нее не смотрел. Сосредоточился на своем запястье, расстегивая браслет массивных часов. Сняв, он швырнул их на комод и остановился, чтобы посмотреть на нее. Она не сводила с него взгяда.

— Я не могу этого сделать, — прямо заявила она.

Он улыбнулся. Своей раздражающей лукавой улыбкой.

Ее трусики промокли еще сильнее.

— Почему нет, Миша? — спросил он низким голосом, скрестив руки на груди.