История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве

– Просто объяви, что поскольку ты назначен новым генеральным директором, с твоим приходом устанавливаются новые правила игры, – посоветовал он.

Я так и сделал. Однако сложности на этом не закончились, ибо помимо финансовых нестыковок существовали еще и творческие. Например, Саша, как генеральный продюсер, считал, что необходимо снять клип для одной певицы, а я предполагал снять его для другой. Право подписи у меня, а я не согласен. Что делать? Я настаивал на своем, Саша – на своем. Несмотря на то что я уважал его мнение и мнение Рубена Оганесова, я не мог быть просто пешкой и имел собственный взгляд на развитие компании.

В итоге отношения осложнились, дополненные конфликтными ситуациями из-за моих курсов личностного роста, и вылились в непримиримые противоречия. В один из не очень прекрасных дней, после неприятного телефонного разговора, я окончательно решил:

– Все, ухожу из компании!

Я понимал, что мои усиленные занятия психологией – последняя капля, и дело вовсе не в курсах, а в том, что настало время разойтись.

Многие сотрудники «МедиаСтар» относились ко мне с уважением, и после того как я объявил о своем уходе и о том, что создаю собственную компанию, большая часть команды присоединилась ко мне. Но почти никто из артистов не смог последовать за мной, так как имел контракты с «МедиаСтар», но все же со мной ушли и Батырхан, как мой проект, и группа «Штар». И снова Мурат Насыров оказался меж двух огней – уйти из «МедиаСтар» он не мог, так как заключил контракт, и полноценно работать там не мог, так как это был артист, которым я занимался и которого «выращивал».

И вновь потянулись мучительные переговоры о Мурате – и опять мне пришлось перетаскивать его из одной компании в другую, особенно на фоне того, что в «МедиаСтар» считали меня чуть ли не персоной нон-грата. Уходя, я увел за собой и Мурата, и всю команду, подвел компанию. Но в том-то и дело, что переманиванием людей я не занимался. Они сами приняли решение работать со мной – при этом в «МедиаСтар» как-то забыли, что создали мне невыносимые условия для работы. Впрочем, то дело прошлое.

Собственную компанию я назвал «Музыкальное единство». Название пришло не сразу – над ним пришлось немало поломать голову до тех пор, пока в одной из поездок меня не навел на мысль Филипп Киркоров:

– Слушай, ты же дружишь с Буратаевой, она возглавляет блок «Молодежное единство». А у тебя пусть будет «Музыкальное единство», тем более что вы работаете вместе. Созвучно.

С «Молодежным единством» мы действительно провели множество совместных акций с участием известных артистов – туры по Северному Кавказу, в частности по Чечне в поддержку беженцев.

В «свободном плавании» я чувствовал себя достаточно комфортно, хотя прежнего статуса и влияния у меня уже не было. У компании «Музыкальное единство» на продюсировании были Мурат Насыров, группа «Штар» и Батырхан Шукенов. Позднее ко мне присоединилась Полина Гриффис, которая покинула «А-Студио» и решила делать сольную карьеру. С собой она привела и Томаса Невергрина, с которым ее связывали романтические отношения. Со многими другими звездами у меня были договоренности о проведении гастролей – все знали, что в нашем исполнении любая поездка пройдет идеально, у меня была отличная репутация, мне доверяли.

Проработав таким образом некоторое время, я было уже решил, что все наладится, как вдруг получил еще один удар, на этот раз от Батырхана Шукенова.

– Арман, – объявил Батыр в один прекрасный день, – ты знаешь, я, наверное, буду работать самостоятельно.

– Как самостоятельно? – не поверил я своим ушам. – А как же наша совместная работа?

– Не обижайся, пожалуйста, – попросил Батыр. – Но я принял решение. Хочу делать это в одиночку…

– Но Батыр! – взмолился я. – Мы столько лет дружим, столько всего вместе видели, ты мне почти как брат, и теперь ты хочешь уйти… Все это я уже пережил однажды с Муратом, а теперь ты толкаешь меня в то же болото, в ту же ситуацию. Зачем? Почему?

От обиды у меня чуть не слезы на глаза навернулись, я был шокирован и морально раздавлен. Наши отношения строились всегда на доверии – не было никаких контрактов, договоров, ограничений. Мне казалось, что так будет вечно и что в дружбе нет места для любого рода торгов. Но все оказалось иначе.

– Ну, хорошо, – ответил я, когда самообладание вернулось ко мне. – В таком случае давай договоримся, что ты отработаешь с нами до Нового года, а после мы прощаемся.

Расставание с Батыром я пережил менее тяжело, чем с Муратом. Я был внутренне готов к ситуации и относился к ней в какой-то мере философски, памятуя, что в этой жизни нет ничего вечного и нет смысла требовать от людей невозможного. Спустя годы я убедился в том, что прощение – самая верная стратегия, которая помогает сохранить не только душу, но и отношения. Прошло время, Батыр еще не раз вспомнил обо мне и не раз посмотрел на ситуацию под другим углом. Сейчас мы с Батыром часто общаемся, а совместно пережитые события делают нашу дружбу особенно человечной.

Моя семья – мое богатство…