История московского Чингисхана. Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве

– Арман, слушай, а у нас на потоке учится парень твоей национальности, давай мы тебя с ним познакомим? Хочешь?

Я, разумеется, согласился. И каково же было мое удивление, когда после того, как я представился, парень – его звали Эдик – вытаращил на меня глаза и спросил:

– Слушай, Арман. А ты, часом, не из Оренбурга?

– Да, – отвечаю…

– Вот это сюрприз! А я знаю вашу семью, мы недалеко живем…

Часа два после этого мы провели, сопоставляя семейные истории, и, наконец, выяснилось, что мы дальние родственники, но при этом встретились не в Оренбурге, а в столице. Воистину, все дороги ведут в Москву.

* * *

Отучившись в МИСИ примерно год, я окончательно осознал, что не быть мне строителем, мне стало невероятно скучно, а до вожделенного третьего курса ждать было слишком уж долго. И тогда я «придумал» выход. Решил в армию пойти.

Предыстория этого решения такова. В нашей семье, да и вообще среди нашего поколения молодых людей, пойти служить в армию считалось делом чести. Раньше, если помните, служба в армии была не просто почетной обязанностью, но и имела некий престиж в стиле: «Отслужил в армии – можешь считаться мужчиной».

Для меня это был некий вызов. Мне хотелось обязательно «попробовать на вкус» армию – смогу или не смогу? Мужчина я или не мужчина? Да в конечном итоге, что такое два года в бесконечной череде жизненных лет? Просто отрезок времени.

С этими мыслями я направился на ближайший призывной пункт.

– У вас отсрочка от армии, – вежливо объявили мне. – Вам не обязательно сейчас служить.

– Но я хочу! – искренне удивился я. – Пришел сам, добровольно, решил отдать свой долг Отечеству…

– Молодой человек! – в призывном пункте насторожились. – Вам же русским языком сказали, что у вас отсрочка! Или, если хотите, принесите справку от врача, что вы полностью здоровы. И физически, и психически, так сказать…

Бывалые служащие заподозрили неладное – уж больно из ряда вон выходящий случай.

Но раз что-то твердо решил, я это сделаю. Обежав поликлиники и добыв нужные документы, вернулся на призывной пункт снова.

– Вот, пожалуйста! – показал бланки с печатями. – Все у меня в порядке, здоров и годен к строевой!

В призывном пункте объявили, что это первый и единственный за все время случай, когда призывник без всяких повесток является и выражает желание служить. Поэтому меня очень быстро оформили и буквально на следующий же день отправили по месту службы – в Венгрию, в войска правительственной связи.

Вот тут-то я и понял, что армия и мои представления о ней – это, мягко говоря, две разные вещи.

Дело даже не в том, что сложно было привыкнуть к строгому распорядку дня, когда подъем и отбой всегда в одно и то же время, а каждый твой шаг расписан по минутам. Прежде всего пришлось привыкать к четкой военной иерархии, когда все твои отношения с сослуживцами регламентируются. И еще много чего вызывало в моей свободолюбивой душе бурю эмоций и чувств.

Кроме того, обнаружилось, что ПТУ я закончил не зря, поскольку это была отличная школа по борьбе с дедовщиной и улаживанием различных стычек с коллегами и сокурсниками. Я смог адаптироваться, потому что знал, как себя вести, мог постоять за себя, и, можно сказать, что меня особо не донимали.

Но самым поразительным открытием для меня стал тот факт, что в армии у солдат тоже бывает личное время. Его я с пользой употребил на… походы по местным библиотекам. Мысли в голове крутились в основном вокруг отдаленной цели – диплома юриста. Об этом я не забывал ни на минуту, даже ходя строем по плацу с речевками на устах.

Через год службы в армии я разведал, что, оказывается, у военнослужащих есть возможность поступить в военно-юридический вуз, и эта идея меня вдохновила. Отправив в Москву документы, я получил в ответ предварительные тестовые задания, и по их результатам меня пригласили в Москву на сдачу экзаменов.

Будучи целеустремленным молодым человеком, я был в то же время очень наивным. Даже представить себе не мог, что учеба в военно-юридической академии доступна лишь избранным, а попасть туда можно было либо по протекции, либо проявив невероятную эрудицию во всех областях знаний. Все экзамены я успешно сдал, кроме немецкого, где обнаружились пробелы в знаниях.

Рассказав на экзамене по немецкому о моей тогда еще любимой группе «Модерн Токинг», я уверенно ожидал «пятерки». Как вдруг преподаватель, деловито листая брошюрку с экзаменационными билетами, задал дополнительный вопрос:

– Молодой человек. Расскажите, пожалуйста, о немецком ученом Максе Планке…

И я «повис». Все, что я о нем знал, – это то, что он физик и что есть физическая величина, «постоянная Планка», о чем я честно и сообщил преподавателю:

– Извините, но я даже по-русски ничего о нем не припомню, а уж по-немецки и подавно не расскажу…

В итоге экзамен по немецкому был завален, и мечты о юридическом вузе снова отодвинулись на неопределенный срок.

Вернулся я обратно в гарнизон, как говорится, несолоно хлебавши. Через месяц после возвращения меня перевели в Баку, одну из «горячих точек» Кавказа, где я попал в самый разгар конфликта между Арменией и Азербайджаном.