История: На заре человечества

К счастью, наши далекие предки по строению своего тела отличались и от шимпанзе, и от гориллы, и от орангутанга: они ходили на двух ногах гораздо свободнее, чем нынешние обезьяны. При ходьбе руки у наших предков совершенно уже не упирались о землю. Руки у них были свободны, и они принялись за работу.

Трудно даже перечислить, какие это имело разнообразные и важные последствия.

Прежде всего — исчезла нужда в мощных челюстях и больших зубах. Прежде приходилось схватывать добычу зубами, а теперь это можно было делать — и притом гораздо лучше — руками. Из поколения в поколение челюсти стали уменьшаться, за их счет могла расширяться та часть черепа, где находится мозг.

Это значит — мозг мог расти. Но он не только мог, а и должен был расти, опять-таки из-за работы руками. Ведь руки, пальцы способны к очень сложным и тонким движениям, к таким движениям, какие не были возможны прежде. Но усложнение движений требовало усложнения нервной системы, заставляло мозг расти.

Изменился не только мозг, изменились и остальные органы, полому что человек, вооруженный каменным топором и одетый в звериную шкуру, зажил совсем новой жизнью, не похожей на ту, какой жили его предки. Он стал селиться в таких местностях, где его предки не могли бы жить из-за холода, стал есть мясо таких зверей, на которых его предки не могли охотиться.

Труд давал людям могущество. Но, еще важнее, труд заставлял самих людей меняться и непрерывно развивать новые способности.

Речь? Она порождена трудом. Люди, конечно, всегда жили не в одиночку, а сообществом. Труд сплачивал их еще теснее. Появилась потребность в сообщении друг другу указаний, связанных с работой, — потребность речи. А не появись этой потребности, люди никогда не заговорили бы, несмотря на все возможности.

Ведь птицы, например попугай, имеют все возможности, чтобы говорить. Но они не создали своего языка, потому что у них нег в этом потребности, им почти нечего сообщать друг другу.

Огонь? С искрами люди встречались при работе, обивая камнем камень. И с этого началось знакомство людей с огнем, знакомство, которое привело к тому, что человек стал единственным животным, не боящимся огня, умеющим пользоваться огнем.

Одежда? Одежду делали из шкур, убитых зверей, а охота был» бы невозможна без орудий, сделанных из камня и дерева.

Труд, напряженный, неутомимый труд вознес человека над всеми животными, помог ему пережить суровый ледниковый период и выйти из него победителем.

НЕАНДЕРТАЛЬЦЫ И КРОМАНЬОНЦЫ

Мы находим в земле вещи — различные орудия из камня — и по этим вещам восстанавливаем жизнь первобытных людей.

Люди ледникового периода не умели еще строить себе жилищ, но они нуждались в жилище, в защищенном месте, еще гораздо. Больше, чем теперь мы: ведь им грозили хищные звери. Кроме того, они страдали от холодов, поэтому они старались использовать естественные укрытия — пещеры.

Не надо думать, что люди тогда все время жили в пещерах. Нет, большую часть времени они, наверное, проводили на открытом воздухе. Но пещера была убежищем от всех опасностей.

Некоторые пещеры были особенно хорошо защищены, почти неприступны. Такие пещеры, особенно входы в них, защищенные скалистыми навесами, стали излюбленными стоянками людей тех времен. Иногда племя, заселявшее такую пещеру, покидало ее, переселялось в другие места, или оно вымирало без остатка. Пещера оставалась пустой.

Хищные звери охотно пользовались пещерами как берлогами. Пустующую пещеру заселял медведь или какой-нибудь другой зверь. Потом появлялось вновь племя людей, изгоняло зверя из облюбованного им жилища, поселялось вновь тут. Такие смены происходили много раз.

И все сменявшие друг друга поочередно жильцы оставляли в пещере какие-нибудь знаки, какие-нибудь следы своего пребывания. Одни, умирая, оставляли на дне пещеры свои кости, другие оставляли тут же остатки своей еды или свои вещи.

И, как всегда, все это наследство различных обитателей одной пещеры налегало слоями, накапливалось в конце концов целой толщей.

В Испании была открыта пещера, которая служила жилищем для самых различных человеческих племен в течение пятидесяти тысяч лет. Бесчисленное множество всяких остатков и обломков образовало тут огромную кучу, поднимающуюся от дна пещеры почти до самого ее свода, многослоистую кучу высотой в тринадцать с половиной метров.

Когда разрываешь такую кучу, совершаешь точно пробег по различным человеческим культурам, сменявшим друг друга. Каждые четверть сантиметра вглубь равны тут целому веку. Кто только в этой пещере не перебывал!