История Ногайской Орды

Источники по-разному трактуют и племенную принадлежность Эдиге. Ибн Арабшах, автор одного из подробных изложений его биографии, писал, что «его племя именовалось кунграт» (Ибн Арабшах 1887, с. 54). Дженнаби утверждал, будто Эдиге был «по происхождению узбек» (Прошлое 1935, с. 86), что может объясняться расширительным толкованием понятия «узбеки» в Дешт-и Кипчаке XV в. Наиболее твердой и общепринятой ныне версией считается мангытское происхождение Эдиге. О нем сообщают и ногайские родословные (см., например: PC, on. 1, д. 84, л. 52; Родословная 1851, с. 130), и средневековые восточные хроники (Йазди 1972, с. 335; Кононов 1958, с. 44; Sami 1937, р. 75), и дастан «Эдиге». В его татарском варианте хан Тохтамыш говорит Идегею: «Гай, татарин ты! От мангыта рожденный на свет нечистый нагульный татарин» (Идегей 1990, с. 15). Абу-л-Гази уточняет в «Шаджара-йи тюрк»: бек происходил из племени (кабиле) ак-мангыт (Aboul-Ghazi 1871, р. 162). Хотя среди подразделений ногайского эля мангыт не отмечена группа «ак» (см. ниже, очерк «Население»), сообщение хивинского историка соответствует признанной точке зрения на племенную принадлежность Эдиге.

Вопрос о происхождении Эдиге чрезвычайно сложен. В 1927 г. В.В. Бартольд посвятил анализу сведений по этой проблеме специальную статью (Бартольд 19636). С тех пор новых источников и трактовок практически не прибавилось, и вывод В.В. Бартольда о том, что среди различных версий наиболее вероятной следует считать отцовство Балтычака, не вызывает возражений. По персидским источникам XV в., Балтычак (Балынчак, Балынмак) состоял беклербеком (амир-ал умара) при хане левого крыла Тимур-Мелике б. Урусе. Последний был разбит Тохтамышем в 1378 г. (Бартольд 19636, с. 799). Хан-победитель предложил Балтычаку перейти к нему на службу, но встретил гордый отказ и казнил главного бека (Натанзи 1957, с. 95; Самарканди 1969, с. 25; СМИЗО, т. 2, с. 191, 251). Натанзи прямо называет Эдиге сыном Балтычака. Османский историк XVII в. Мунаджжим-баши передает имя отца Эдиге как Аланджак или Алдыжак (Сафаргалиев 1938, с. 31), что является очевидной трансформацией одного из вариантов имени «Балтычак».

Эпическая традиция и следовавшие ей Абу-л-Гази, Йазди и Кадыр Али-бек рисуют происхождение Эдиге совсем по-другому. Его родословная через отца, некоего Кутлу(г) — Кыя, возводилась к святому мусульманскому проповеднику Баба-Туклесу по линии его сына Терме. Баба-Туклес же, в свою очередь, происходил якобы от праведного халифа Абу Бекра, тестя Пророка.

Легенды о Баба-Туклесе, в том числе в ногайской среде, проанализированы в обстоятельной монографии Д. Девиза. В бытовании этих легенд выделяются три стадии: повествование о выдающейся роли проповедника в обращении золотоордынского хана Узбека в ислам; «татарская историографическая традиция» — придание исторического облика полумифической фигуре Баба-Туклеса; устная традиция, содержащая генеалогию Эдиге (DeWeese 1994, р. 13, 14). Американский исследователь сопоставил практически все версии подобных сказаний в фольклорных и документальных вариантах [DeWeese 1994, р. 386–387 (table 5.1)]. Все они единодушны в причислении Эдиге через Баба-Туклеса к потомству первого халифа. Причем отдельные хронисты шли еще дальше и доводили это родословие через Абу Бекра до праотца рода человеческого Ибрагима, сына Адама (Нурулла Хорезми) (DeWeese 1994, р. 381), что лишь подчеркивает искусственность данной генеалогической конструкции.

Помимо подобных легендарных построений, нет никаких данных для причисления Эдиге к аристократическому сословию. Отсутствие же рядом с его именем каких бы то ни было династических титулов во всех источниках, пожалуй, может свидетельствовать о его незнатном происхождении (см. также: Жирмунский 1974, с. 376; Измайлов 1992, с. 55). Башкирское предание прямо утверждает, будто он «был выходцем из простого (черного) люда» (Башкирские 1985, с. 112)[44].

Впервые Эдиге упоминается в источниках под 1376 г., когда Тохтамыш в борьбе за власть над Золотой Ордой призвал к себе на помощь Тимура (Бартольд 19636, с. 800). До того времени Эдиге находился при дворе хана левого крыла (Кок-Орды) Уруса, а от него переметнулся к Тохтамышу. Нет сведений о каких-либо подробностях его тогдашней жизни в восточных степях. Но можно предположить, что между ним и ханом произошел какой-то серьезный конфликт. Во всяком случае, ногаи через двести лет вспоминали: «С Урусом царем наш прадед Идигии князь… в недружбе великои были» (НКС, д. 8, л. 231 об.). При подобном конфликте силы были явно неравны, и Эдиге был вынужден оставить сюзерена. Он явился к Тохтамышу, который обретался тогда у Тимура в Бухаре, и поведал о зловещих военных планах Уруса (Йазди 1972, с. 335; Aboul-Ghazi 1871, р. 142; Sami 1937, р. 75).